Руководитель надзирающего за СМИ органа Борис Боярсков считает, что его ведомство работает по принципу налоговой полиции.
В последнее время все громче о себе заявляет новый игрок на рынке массмедиа - Федеральная служба по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия. За несколько месяцев новое ведомство успело раздать предупреждений СМИ больше, чем прежнее Минпечати. О том, что за этим стоит, "НГ" беседует с руководителем Федеральной службы Борисом Боярсковым.
- Борис Антонович, насколько легко вам работать в сфере массмедиа?
- Вообще сфера деятельности интересная, а когда что-то интересно, работать легко.
- Вы много лет трудились в органах государственной безопасности. Это помогает в вашей нынешней работе?
- Помогает. Мой прежний опыт работы в правоохранительных органах помогает грамотно организовать работу по соблюдению законодательства в соответствии с положениями закона и правильно организовать проверки. Накопить информационные массивы, которые очень разрозненные и оттого неэффективные, наладить взаимодействие с другими органами власти.
- Сколько людей работают сейчас в вашей службе? Остались ли кадры из прежнего Минпечати?
- Центральный аппарат состоит из 105 человек. В 20 территориальных органах по стране трудятся 197 человек. Нам повезло, и мы сумели сохранить костяк сотрудников, работавших как в Министерстве печати, так и в Министерстве культуры.
- Сколько человек занимаются мониторингом нарушений в сфере СМИ?
- Таких нет вообще.
- А как же вы отслеживаете нарушения в этой сфере?
- Вы, видимо, представляете, что сидят человек 15-20 сотрудников, которые смотрят телевизор и читают подряд все газеты и журналы? Это неверное представление о нашей работе. Поскольку наша штатная численность невелика, мы идем по принципу появления информации о возможных правонарушениях. В первую очередь из заявлений граждан, которые с большим желанием сообщают обо всем, что считают нарушением законодательства в сфере СМИ. Отмечу, что при этом весьма большое количество составляет неудовольствие содержанием телерадиопрограмм, не связанное с нарушением законодательства. Во-вторых, мы получаем большое количество информации о нарушениях лицензий телерадиовещательными компаниями от самих участников медиарынка.
- То есть от конкурентов?
- В принципе мы когда-нибудь придем к тому, что рынок будет сам себя регулировать и все нарушения законодательства будут становиться предметом общественного обсуждения. Сейчас этого нет. Да, мы получаем достаточно большое количество сигналов от участников этого рынка о действиях своих конкурентов, которых они считают недобросовестными.
- То есть вы действуете по принципу налоговой полиции, которая рассматривает сигналы граждан и выезжает по вызову?
- Но иное и невозможно. Иначе надо просто сидеть и сутками перелистывать огромное количество газет и журналов, не отрываться от телеэкрана и т.д. В-третьих, есть еще один путь для получения подобного рода информации - из правоохранительных органов. Например, к нам поступает информация из прокуратуры, которая не может принять решение по фактам различного рода публикаций, из Федеральной антимонопольной службы, органов наркоконтроля, если они видят, что явления в сфере их деятельности затрагивают СМИ, а они не правомочны принять предусмотренные законом меры. Тогда они сообщают об этом нам.
- А вам не кажется, что у многих слишком велико искушение использовать вашу службу как дубинку для сведения счетов с конкурентами или просто с не понравившимися программой или газетой?
- Не исключаю. Но для этого у нас есть квалифицированный специалист, который и делает предварительные выводы о соответствии или несоответствии публикации закону о СМИ. Потом мы отдаем это в юридический отдел, и уже юристы дают свое заключение. В том числе и о вынесении предупреждения тому или иному средству массовой информации.
- Сколько российских СМИ вашей службой лишено лицензий или регистраций?
- Ни одного. Это не цель нашей службы. У нас нет желания сократить информирование через СМИ населения.
- А как быть в случае вопиющего нарушения закона? Например, есть газета "Русь Православная", регулярно помещающая откровенно антисемитские материалы.
- Это тема отдельного обсуждения, и это не показательный пример. Мы готовы рассмотреть конкретную публикацию, но пока не видели печатных материалов. Статья была размещена в интернете. Увидим печатный материал - дадим ему оценку. Но, может быть, инициаторам стало ясно, что за этим последует, и они не публикуют статью? Это тоже результат нашей работы.
- Если вы не отзываете лицензии или регистрации, тогда как вы регулируете соблюдение законодательства в сфере СМИ? Проводите с участниками медиарынка профилактические беседы или поступаете каким-то иным образом?
- Я не проповедник, чтобы разъяснять, как надо подавать материалы, и не журналист, для того чтобы профессионально судить об их качестве. Пусть об этом судят читатели или зрители. Я служащий, который поставлен на работу, чтобы определить грань, за которой наступает административная ответственность за те или иные правонарушения. Для уголовной есть правоохранительные органы. Мы выносим предупреждения, которые - я смотрел статистику 2002-2003 годов - сейчас существенно возросли. Подписываем документы, отправляем их адресатам - они делают выводы. И, как правило, правильные выводы. Мы благодарны многим редакциям, которые быстро и правильно реагируют на наши предупреждения. Ведь раньше многие их них не обращали внимания ни на выходные данные, ни на соблюдение требований тиражности, ни на публикации, которые могут быть расценены как разжигающие национальную рознь. А для нас это текущая работа, не вызывающая излишнего напряжения сил. У нас нет показателей, что мы должны дать столько-то предупреждений в месяц.
- В связи с чем вынесено предупреждение "Коммерсанту"? Из-за интервью Масхадова?
- Действительно, экспертами нашей службы была изучена статья с интервью Масхадова от 7 февраля сего года и мы вместе с юридической службой рассмотрели ее содержание. Редакция получит соответствующее заказное письмо с уведомлением о получении. После чего сможет оценить правомерность вынесенного предупреждения и даже оспорить его в суде.
- Но ведь и Первый канал дал кусок из речи Масхадова. Но к нему претензий у вас нет...
- Может, он дал тот отрывок речи, который и следовало давать? "Коммерсант", кстати, уже не первый раз получает проблемы из-за Масхадова (в 2000 году Минпечати вынесло первое предупреждение газете из-за публикации интервью с бывшим президентом Чечни. - "НГ").
- Будучи членом Федеральной конкурсной комиссии, как вы оцениваете тот факт, что канал "Спорт" уже несколько лет вещает на "шестой кнопке" с постоянно продлеваемой временной лицензией?
- Буду сторонником принятия решения согласно установленной процедуре. То есть там, где мы должны проводить конкурсы - это города с населением в более чем 200 тысяч человек, - все решения должны приниматься только на Федеральной конкурсной комиссии. Остальное противоречит и так недостаточной нормативной базе, существующей в этой сфере. Мы с недавних пор вносим на конкурсную комиссию не только вопросы о выдаче лицензий, но даже по их продлению. Все на предварительное общественное обсуждение Федеральной конкурсной комиссии!
- С вашим назначением у многих наблюдателей возникли опасения, что в ФКК появился еще один лоббист, представляющий очень активного игрока на медиарынке, я имею в виду "Еврофинанс".
- Да, были попытки увязать мою фамилию и прежнее место работы с теми или иными медиапроектами. Но я не ощущаю попыток оказания давления на меня со стороны сотрудников по прежнему месту работы. Я рад тому, что Министерством культуры и массовых коммуникаций мне предоставлена возможность организовывать работу так, как считаю нужным.
- Как вы относитесь к просьбе министра обороны Сергея Иванова, высказанной им в письме к Михаилу Фрадкову о содействии в выдаче региональных лицензий государственно-патриотическому каналу "Звезда", вещание которого планируется к концу года "провести" в 51 регион России?
- Вы поднимаете вопросы, которые еще не нашли своего решения, но являются предметом общественного обсуждения. Со своей стороны, не хочу предварять какие-то бы то ни было решения. Могу повторить только, что я сторонник решения всех вопросов лицензирования телерадиовещания на конкурсной основе. Более того, убежден, что и Первый канал, и "Россия", и НТВ, и REN TV несут в себе патриотическую составляющую в тех или иных передачах в большей или меньшей мере в зависимости от их программных концепций. И в целом все они работают в том числе и на Министерство обороны, и на Министерство внутренних дел.
- Я, например, не понимаю, почему патриотический канал "Звезда" отдан на откуп Министерству обороны. Почему не участвуют в воспитании патриотизма россиян МВД, ФСБ, МЧС?
- Если следовать такой логике, каждый из них может претендовать на свой канал. МЧС, например. Важнейшая задача - спасение населения от катастроф и его защита.
- То есть вы не исключаете появления такого канала?
- Мне кажется, что все это тема кабельного телевидения. С моей личной точки зрения, там, где мы имеем узкий и непонятный контингент слушателей и зрителей, необходимо для начала организовать подписку, чтобы убедиться, насколько это интересно обществу. Это касается как военно-патриотического канала, так и спортивных и религиозных каналов.
- В прошлом году из-за реорганизаций ФКК не работала семь месяцев. Скопилось огромное количество заявок. Почему же комиссия собирается только раз в месяц?
- Мы один раз - в октябре, по-моему, провели два конкурса в месяц, но поняли, что это предел наших возможностей и надо было бы уходить с основной работы, чтобы сосредоточиться на этой. В ФКК входят немало руководителей, у которых, к сожалению, и текущей работы хватает. Сейчас заседание комиссии собирает до 200 заявителей, и рассмотрение их программных концепций (с учетом того, что на каждого уделяется в среднем по 3 минуты) идет с 10 утра до 8-9 часов вечера. Могу только сказать: несмотря на то что по мере обретения опыта сокращается время, необходимое для рассмотрения заявок, один конкурс в месяц - это предел наших физических возможностей.
- Были попытки дать взятку?
- Мне - нет. Но до меня доходит информация, что некие люди готовы за определенную сумму решить все житейские проблемы. Благо, для многих подготовка концепций - это своего рода бизнес.
- Как идет подготовка нового закона о СМИ?
- Это вопрос к Министерству культуры и массовых коммуникаций.
- Они не привлекают вас к участию в работе над законом?
- Нет, хотя у нас имеется желание как-то закрепить наши позиции контрольно-надзорного органа в законе о СМИ, более действенно прописав эти функции. Но пока мы не видели проекта, в котором можно было бы предложить свои рекомендации.
- Получаете ли вы указания насчет того, чтобы на те или иные СМИ обратить или не обратить пристальное внимание?
- Может быть, и не поверите, но не получаю. Честно говоря, когда я пришел на эту работу, понимал, что в ней имеется некая политическая составляющая и, честно говоря, с опаской ожидал попыток повлиять на наши решения со стороны финансовых и политических групп, в том числе партий. Но, вы знаете - тишина. Мы работаем напрямую с министром культуры, у которого очень много функций и, учитывая непростое финансовое и организационное положение в области культуры, я думаю, что ему не до того.
- Взаимодействуете ли с Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям (Роспечатью)?
- Слабовато. У нас есть общие точки соприкосновения, прежде всего по работе самой ФКК, где они нам оказывают и организационную и техническую помощь в ее проведении. Оба представителя этой комиссии от Роспечати - Михаил Сеславинский и Андрей Романченко - это знающие и хорошо понимающие рынок люди, и в этом плане их помощь нам очень полезна. Но систематической работы - нет. Может быть, потому что мы, осуществляя свои функции, не вторгаемся в их сферу деятельности.
- Как вы относитесь к недавнему заявлению Романченко о том, что интернет необходимо цензурировать, введя для этого специальные фильтры?
- Возможность технических ограничений для пользователей тех или иных сегментов интернета имеются, и в принципе корпоративные клиенты давно этим пользуются. Но вопрос о цензуре в интернете, с моей точки зрения, невозможен. Это примерно то же, как если бы нам предложили наблюдать за соблюдением законодательства в СМИ во всем мире.
- Салтыков-Щедрин говорил, что строгость российских законов смягчается возможностью их неисполнения.
- Мы пытаемся исправить это положение.
Борис Боярсков
Родился в 1953 году в Ленинграде. В 1976 году окончил Политехнический институт имени Калинина по специальности инженер-металлург. Работал на машиностроительном заводе "Красный Октябрь", затем - в спецслужбах. В 1991 году - заместитель председателя Куйбышевского райсовета Санкт-Петербурга. В 1994 году возглавляет представительство банка "Империал" в Санкт-Петербурге. В 2001 году - вице-президент банка "Еврофинанс". В июне 2004 года назначен руководителем Федеральной службы по надзору за соблюдением законодательства в сфере массовых коммуникаций и охране культурного наследия.