Медиановости

15 марта 2005 15:31

Холодова никто не убивал

Так решило российское правосудие

Военная коллегия Верховного суда оставила в силе приговор: обвинявшиеся в убийстве журналиста Дмитрия Холодова оправданы.

На ленте информагентств эта весть стоит между "митингом в Таджикистане" и "арестом гражданина Кубы". Жизнь продолжается, и меркнут дела минувших дней. Тем более — минувших десяти лет...

Кажется, через десять лет после смерти Димы все слезы уже выплаканы, все слова уже сказаны.

Не было у нас вчера слез. Мы уже давно поняли, что в нашей стране приговор иным быть не может. И поэтому вчера восприняли его как освобождение от судебного кошмара. Смех обвиняемых в "клетке" — им было чему радоваться. Нечистые на руку эксперты и врущие свидетели. Небрежное — и умышленно небрежное, в самом начале "задавленное" сверху следствие. Военные судьи с их круговой порукой и презрением к штатским.

И невыносимое чувство: знаешь, кто убил. И так же точно знаешь, что сила — на их стороне.

Она не в правде, российская сила. Она — в отсутствии всякой морали. В деньгах, бесстыдстве, связях. И — в средствах для прослушки, оружии, тротиле.

Всего этого у Диминых убийц и их покровителей — в избытке.

Насколько позорен политический процесс в России, настолько же позорна и следственно-судебная система.

Недавно мой коллега Александр Хинштейн писал о судах присяжных. Они стали настоящим подарком для преступников. Подкупить или запугать заседателей — в общем-то плевое дело. Потому что сила, повторю, обычно на стороне подсудимых. Если речь не идет о краже пары кур — о, в этом случае суд неподкупен и беспристрастен, потому что его никто не подкупает.

Вспомним муровских "оборотней". На кого они заводили "громкие дела"? На самых беззащитных. Пьяниц, бомжей. Подкладывали в сумки оружие — вот тебе и раскрыта преступная группа. Таких "великих преступников" в наших зонах — пруд пруди. А дело самих "оборотней" дошло до суда, думаю, лишь в силу неких политических причин. Столько лет беспредельничали себе, и ничего. А теперь просто изменилась конъюнктура. Может, кому-то понадобились их уютные места...

Да, дела серьезные, по которым обвиняются серьезные люди... Тут не то что присяжным — судьям трудно устоять. Им ведь с разными просьбами и предложениями звонит начальство или несут деньги пачками. Или демонстрируют дуло пистолета. А тут еще дорогущие адвокаты. Лучшие умы юриспруденции. Не в прокуроры же с мизерной зарплатой идти лучшим умам, на самом деле.

И не в следователи идти. Следователь — тьфу, пшик. Бедолага. Ему, к примеру, могут позвонить "сверху" — мол, по-тихому спустите дело на тормозах. Чтобы в суде развалилось. И вот не допрашивают нужных свидетелей, теряют вещдоки...

Так выходят на свободу бандиты и убийцы, получают условные сроки воры государственного масштаба.

Но мы позабыли о потерпевших. Где вы, граждане потерпевшие?

Да вот — тихо сидят в углу зала. Нет у них ни денег, ни связей в кабинетах на Старой площади, ни, тем более, оружия.

Сила явно не на их стороне. А от правды не легче.

С мертвым журналистом гораздо проще сражаться, чем с живым. Это прекрасно понимал экс-министр обороны Павел Грачев. А окончательно выиграли сражение его подчиненные.

Приговор оставлен в силе — можно и дальше убивать неугодных журналистов.

* * *

Председательствующий судья генерал-лейтенант Захаров слово в слово повторил оправдательный приговор судьи Зубова.

При этом он очень много и подробно говорил о правах обвиняемых. И то, что они не должны доказывать свою невиновность, и то, что они могут не свидетельствовать против себя, и то, что все сомнения толкуются в пользу обвиняемых...

Все так. Но ни слова не было сказано о правах потерпевших — родителей Димы Холодова. А ведь их права-то как раз и были нарушены.

Юрий Викторович и Зоя Александровна из-за плохого самочувствия не ездили на несколько последних заседаний суда, но письменно известили судью Зубова, что намерены в обязательном порядке участвовать в прениях. Отец Димы находился в больнице, когда прения все-таки начались — без него.

Этот факт генерал-лейтенант Захаров за нарушение не счел. Наоборот, сказал, что Холодовы "покинули суд, не представив объективных причин своего отсутствия". А то, что они прослушали на прениях, им, дескать, дали потом прослушать на кассете.

В решении Военной коллегии говорится, что "органами предварительного следствия не было представлено бесспорных доказательств, свидетельствующих о виновности подсудимых".

Поповских дал признательные показания — но это он оговорил себя под давлением следствия.

Показания главного свидетеля обвинения Маркелова — недостоверны.

Фрагменты взрывателя, использованные в мине-ловушке, идентичны тем, что нашли в войсковой части десантников, — просто совпадение.

Грачев был заинтересован в смерти Холодова, но он говорит, что никаких распоряжений об устранении журналиста не давал...

И так по всем пунктам обвинения.

Когда в прошлый раз Военная коллегия отменила оправдательный приговор и указала суду первой инстанции на нарушения закона. Их при повторном рассмотрении должны были исправить.

Но все осталось без изменений — судья Зубов не нашел нужным устранять недостатки. И ему это сошло с рук.

Еще одна странность. Генерал Захаров ссылался на показания эксперта Чеканова, заявив, что суд их "правильно оценил". Но такого свидетеля вообще не было в суде — эксперт Чеканов погиб вскоре после взрыва в редакции "МК".

Словом, с трактовкой сомнительных доказательств в пользу обвиняемых получился даже перебор.

Гособвинители и потерпевшие настаивали на отмене приговора и направлении дела на новое рассмотрение, только в другой суд.

— Я считаю, что мы сделали все возможное, — сказала гособвинитель Ирина Алешина. — Доказательства, представленные следствием, убедили самый беспристрастный и объективный суд — родителей погибшего журналиста — в том, кто отнял у них сына. Они ходили в суд, чтобы понять, кто убил Диму, и они это поняли.

Зоя Александровна Холодова в своей речи в Военной коллегии сказала прямо: "Мы считаем, что они (подсудимые) виновны. Они убили или принимали участие в убийстве нашего сына".

Теперь Холодовы собираются обратиться в Европейский суд по правам человека (жалоба подается в 6-месячный срок после вынесения решения). Если в суде будет признано, что их права, как потерпевших, были нарушены, то это может служить основанием для возобновления производства по уголовному делу.

Генпрокуратура же по закону не вправе опротестовывать в надзорной инстанции оправдательный приговор, вынесенный обвиняемым в убийстве Дмитрия Холодова.