Во второй день оглашения приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву за три часа работы Мещанский суд признал их виновными еще в двух преступлениях – уклонении ЮКОСа от уплаты налогов и мошенничестве при возврате из госбюджета переплаченных налогов. Господина Ходорковского суд также признал виновным в растрате в пользу фирм Владимира Гусинского 2,6 млрд руб., принадлежащих ЮКОСу. Вчера суд приступил к перечислению доказательств вины подсудимых, которое продлится как минимум три дня.
За 400 метров до Мещанского суда дорогу мне преградил милицейский патруль: "Вы куда, женщина?" Я сказала, что являюсь журналистом и иду в суд на оглашение приговора. "Документы!" – потребовал сержант таким тоном, как будто идти по Каланчевской улице в десять часов утра – тягчайшее преступление. Мой паспорт и журналистское удостоверение милиционер вертел в руках минуты три, после чего сказал: "Не убирайте документы. Через 30 метров вас досмотрят".
Вокруг рябило от людей в милицейской форме (к суду, как потом было объявлено, прибыли 500 сотрудников патрульно-постовой службы) и спецназовцев в камуфляже. В кустах дежурили несколько милиционеров со служебными овчарками и ротвейлерами, натасканными на обнаружение взрывчатки. "Здесь что, спецоперация?" – спросила я следующий патруль. "А вы что, не видите?" – раздраженно ответил один из милиционеров.
Через минуту патрульные снова изучали мой паспорт и досматривали портфель, приказав при этом "вынуть все металлическое и съестное". Я спросила, зачем им еда, в ответ сержант пошутил: "Голодные мы". Спустя полчаса полковник патрульно-постовой службы объяснил мне, что всю еду приказано изымать, "чтобы ею не кидались".
Впрочем, в суд на оглашение приговора Михаилу Ходорковскому и Платону Лебедеву большинство журналистов опять не пустили – даже тех, кто подавал письменные заявки на аккредитацию на имя председателя суда. Подошедший к репортерам пристав посоветовал тем, кто писал заявки, сделать это еще раз и вообще, пока идет оглашение приговора, отправлять их в суд каждый день. Я спросила его, зачем изводить бумагу, если даже по заявкам пускают избранных (например, вчера по громкоговорителю приглашали на вход в суд журналистов телеканалов ТВЦ, "Московия" и газету "Родная речь", однако не пустили представителей газет "Ведомости", "Вашингтон Пост", "Газета. Ру", радио "Свобода" и практически всех иностранных телевизионщиков). Пристав ответил лаконично:
– Не хотите отправлять заявку каждый день – так и будете стоять у забора. Как и в понедельник, вчера приговор оглашался всего три часа, хотя все участники процесса готовы были находиться в суде целый рабочий день. Причину этого мне объяснил упомянутый выше полковник патрульно-постовой службы: "Если всех выпустить из суда на обеденный перерыв, то после него надо во второй раз фильтровать и досматривать входящих. Занятие нервное – вы видели, что люди ради входа в суд готовы передавить друг друга. Поэтому чекисты договорились с судьями работать по три часа в день без обеда".
В 13.40 председательствующая Ирина Колесникова объявила перерыв до сегодняшнего утра. За три часа члены судебной тройки, читая по очереди, успели завершить оглашение установочной части приговора. Если в минувший понедельник суд признал Михаила Ходорковского и Платона Лебедева виновными в шести преступлениях, то вчера – еще в двух. Согласно приговору, подсудимые организовали уклонение ЮКОСа в 1999-2000 годах от уплаты налогов. Дочерние фирмы ЮКОСа продавали нефть по дешевке четырем подставным фирмам, зарегистрированным во внутреннем офшоре – городе Лесной Свердловской области, а те уже реализовывали ее по рыночным ценам, однако налоги в полном объеме не платили, пользуясь льготами внутреннего офшора. Кроме того, часть налогов эти фирмы уплачивали векселями ЮКОСа, тогда как, согласно Налоговому кодексу, в качестве средства платежа следовало использовать денежные средства. Всего, по подсчетам судей, в казну было недоплачено 17,3 млрд руб.
Суд также признал подсудимых Ходорковского и Лебедева виновными в налоговом мошенничестве в крупных размерах. В приговоре рассказано, как четыре упомянутые подставные фирмы "бегали" по всей стране от налоговых проверок, преобразуясь и становясь на учет то в одной, то в другой области. Созданные в качестве правопреемников этих фирм юридические лица требовали от налоговых инспекций возмещения в денежной форме переплаты налогов, которые их предшественники уплатили векселями ЮКОСа. Таким образом из казны было получено 407,1 млн руб., которые следствие, а вслед за ним и суд сочли похищенными "путем мошенничества".
Кроме того, суд вменил Михаилу Ходорковскому организацию вексельных операций, посредством которых со счетов ЮКОСа и двух аффилированных с ним фирм на счета компаний, подконтрольных главе ЗАО "Медиа-Мост" Владимиру Гусинскому, было перечислено 2,6 млрд руб. Суд согласился с Генпрокуратурой в том, что господин Ходорковский "совершил растрату, чем причинил ущерб собственникам этих средств". То есть, согласно приговору, господин Ходорковский, как основной владелец ЮКОСа (на тот период), причинил ущерб самому себе.
В установочной части приговора так и не прозвучала оценка эпизода о присвоении в 1994 году путем мошенничества 20% акций ОАО "Апатит". Скорее всего, суд вынесет по нему отдельное постановление о прекращении уголовного дела в связи с истечением срока давности. По крайней мере, оправдания по этому эпизоду подсудимым ждать не приходится.
Приступив к так называемой мотивировочной части, суд начал приводить доказательства вины по каждому эпизоду, а также опровергать представленные защитой доказательства невиновности. Вчера были оглашены лишь показания шести свидетелей по эпизоду с завладением акциями НИИ удобрений и инсектофунгицидов. Обвиняемые в это время занимались привычными делами: господин Лебедев трудился над сканвордом, а господин Ходорковский почитывал что-то из исторической литературы, то и дело бросая любящие взгляды на мать и жену. Похоже, они уже смирились с тем, что скоро из тюрьмы не выйдут, однако не позволяли себе проявлять по этому поводу эмоций, не желая огорчать родственников.
Адвокаты подсудимых, выходившие из суда, выглядели удрученными. "Уже сейчас очевидно, что приговор незаконный",– сказал защитник Юрий Шмидт.