Медиановости

21 июня 2006 12:44

Между фактом и домыслом

На телевидении разные жанры развиваются по-разному: то один, то другой вырывается вперёд, вытесняя конкурентов из прайм-тайма. В последнее время, например, очень преуспел жанр исторической документалистики. Телеканалы вкладывают в исторические передачи всё больше денег. Казалось бы, можно радоваться: ведь спрос на документальные истории свидетельствует о неослабевающем интересе телезрителей к истории своего Отечества.

Однако хлопать в ладоши рано. Беда в том, что одни и те же исторические события в разных передачах трактуются совершенно по-разному, в зависимости от собственных представлений и политических взглядов их авторов. Такой "плюрализм мнений", когда историческая правда перемешивается с различными домыслами, приводит к искажённому изображению исторических процессов. Это особенно печально, потому что сегодня многие черпают познания об истории России исключительно с телеэкрана. О балансе правды и вымысла в жанре исторической документалистики рассуждают эксперты "ЛГ".

Феликс Разумовский, историк, автор и ведущий циклов исторических передач "Кто мы?" ("Культура"):

– Сегодня история на отечественном телевидении в основном представлена в виде исторической попсы. Что это за явление? Это "как бы" история, вброшенная в сферу массовой культуры, в сферу шоу-бизнеса, где действуют свои законы, очень хорошо известные. Зрителю подаётся исторический материал переработанный, оскоплённый, определённым образом трансформированный. Из этого материала изъяты нравственное начало и смысл, а подлинные исторические личности заменены манекенами. А что оставлено? Завлекательность и Игра! Игра в историю. Отсюда и названия таких передач – какие-то тайны, загадки, секреты, – это для того, чтобы всеми средствами завлечь зрителя, подогреть его любопытство. Телезрителю предлагают всякие трансформации, версии, какие-то домыслы, в основном по части политических интриг, жён, не жён, а также того, кто, как и кого убил. Про акты террора и убийства первых лиц рассказывается регулярно, очень обстоятельно, так сказать, "с подробностями".

Для меня символом исторической попсы стала программа, посвящённая жёнам Будённого. Постсоветское время открыло массу материалов, которые пролили свет в том числе и на Будённого, и мы теперь знаем, что это была личность достаточно зловещая. А в передаче говорилось о том, как ему не повезло с одной любимой женщиной, а потом повезло с другой. Для исторической попсы, равно как и для гламурного журнала, всё равно, кто такой Будённый, что он делал, достаточно экстравагантных подробностей его личной жизни. В этом смысле была ещё одна весьма показательная передача "Дачные истории", там одна очень милая дама проникновенно рассказывала, какие дачи были у советской элиты, в том числе у первых лиц. Среди них попадались совершенно чудовищные персонажи, но в изложении ведущей они выглядели добрыми соседями, хорошими семьянинами, почти что "старосветскими помещиками". Что это были за люди, что они сделали или хотя бы как себя повели во время Большого террора – эти вопросы даже не поднимались. Такой вот пикантный гламур с элементами большого коммунистического стиля.

И в этом смысле канал "Культура", пользуясь советской терминологией, – это в настоящий момент та единственная экологическая ниша, где ещё можно заниматься собственно историей. На канале несколько исторических программ и циклов, но нет подделок и поделок, нет исторического постмодерна, той самой исторической попсы. Я сейчас не говорю о качестве этих программ, это вообще не моя компетенция, речь идёт только о подходе или, если угодно, о нынешней телевизионной российской историософии.

Что же касается моего сугубо личного отношения к историческому материалу, то для меня самый точный, авторитетный и глубокий исторический документ – это литература. Допустим, цикл о Гражданской войне "Кровь на русской равнине" я начинаю с двух рассказов Бунина – "Деревня" и "Косцы", которые, на мой взгляд, абсолютно точно высвечивают само понятие Гражданской войны в России. Это была не перестрелка белых и красных, всё гораздо серьёзней. Гражданская война – это разделение русского мира. Между "белой и чёрной костью", между властью и обществом, между Церковью и образованной молодёжью на рубеже ХIХ–ХХ веков образовалась пропасть. В России возникла психология Гражданской войны… Так вот, не историки (увы!), не политики, а писатели – Короленко, Бунин, Чехов – увидели эту опасность и в своих произведениях предупредили о ней общество.

Сегодня примерно 90 процентов исторических программ на телевидении посвящено советской эпохе. Документальная хроника, уже совершенно замыленная, переходит из передачи в передачу. Впрочем, это ещё полбеды или даже четверть беды. Главное опять-таки – какую историю предлагает экран зрителю, как подаётся советская эпоха? Об исторической попсе мы уже говорили, она вне конкуренции. В тех редких случаях, когда по отношению к советскому прошлому допускается критика, то это именно примитивный антибольшевизм, составная часть ура-либеральной идеологии. Мол, большевики были плохие, потому что они были люди недемократичные и нелиберальные. Но вопрос, а что же они сделали с Россией, даже не ставится. Такое историческое сознание вполне можно назвать параноидальным.

На мой взгляд, советский период требует совершенно иного подхода. Тут не с кем сводить счёты, некому предъявлять претензии в отсутствии либерализма. Тут нужен совершенно особый разговор, а может быть, действо… В конце концов мы должны найти в себе силы преодолеть ту абсурдную ситуацию, когда по обе стороны Кремлёвской стены соседствуют два некрополя – тех, кто созидал Россию, и тех, кто её разрушал.

Мне кажется, что главная задача исторической программы на телевидении – это осмысление истории. Причём это не праздное любопытство, это насущная национальная проблема. Я не буду обсуждать нынешние национальные проекты, но, на мой взгляд, важнейшая национальная задача – вернуть историю народу. Ведь что такое народ? Народ – это сумма всех поколений, живших на нашей земле. Население сегодняшней России – это в самом деле (тут В.П. Астафьев был прав) ещё не народ.

Вот когда мы восстановим связь времён, когда преодолеем беспамятство, тогда мы станем единым народом. А с народом можно делать великие дела, перед ним можно ставить исторические задачи. Население с такими задачами никогда не справится. Хотя бы потому, что исторические задачи предполагают подлинное, а не мнимое единство. Но если людьми манипулируют политтехнологи, если их стараются закормить исторической попсой, чтобы они ничего не понимали ни в прошлом, ни в настоящем, объединение не произойдёт. Ведь нельзя же объединяться вокруг курса национальной валюты или ВВП. Для того чтобы объединяться, надо выстроить единый образ России, понять, из чего он складывается, какие традиции лежат в его основе.

Леонид Млечин, писатель, автор и ведущий популярной передачи "Особая папка" (ТВЦ):

– Поскольку в анамнезе я писатель-детективщик, то всегда считал, что телевизионные передачи должны строиться как маленький детектив, завлекательно, с острым сюжетом. Другое дело – очень важный аспект – это взаимоотношение с исторической правдой. Естественно, познать всю историческую правду невозможно, но надо максимально стремиться соответствовать сегодняшнему уровню развития исторической науки. Я слежу за этим очень внимательно, выписываю все исторические журналы, раскупаю всю историческую литературу, документы, которые выходят.

Например, прежде чем сделать цикл передач про Гитлера, я лет 15 собирал материал, хотя, казалось бы, про Гитлера всё давно известно. Читал иностранные журналы, собирал малоизученные факты. К этому отношусь очень щепетильно, стремлюсь к максимальной точности, чтобы от большого до малого соответствовать тому, что мы уже сегодня об этом знаем.

Одни и те же события можно трактовать так или иначе, но при этом нужно всё-таки быть максимально ближе к известным фактам, опираться на них. Другое дело, что есть версии, есть предположения, есть догадки, их можно использовать в передаче, ведь далеко не всё ещё выяснено. Можно для большей занимательности начать передачу с какой-то версии, но надо потом сказать, что это была версия. Надо чётко информировать зрителя – вот это правда, а это предположение, это моя догадка или догадка историка, мы думаем, что это так, или историки думают, что это так. То есть со зрителем нужно быть честным. Вот это очень важно и не всегда соблюдается. Когда на телевидении об этом не говорят – это обман.

Конечно, телевидение – это прежде всего "картинка", то, что ты видишь. Но я очень нетрадиционный телевизионщик, я, собственно, и на телевидение-то пришёл из печати. И продолжаю писать. То, что ты пишешь, заставляет тебя более серьёзно относиться к слову, чем на ТВ сейчас пренебрегают. А то, что работаешь на телевидении, заставляет тебя книжку делать в более увлекательной форме. Ты понимаешь, что человек, если взял книгу, то для того, чтобы её прочитать. У телевизора же есть пульт с кнопками, которые позволяют немедленно переключаться. Если ты не взял зрителя за горло, он ушёл. Так что одно другому скорее помогает. Проблема в том, что есть одно ужасное ограничение – хроника вся давно известна, найти новые документальные кадры практически невозможно. Кадры со Сталиным я знаю все – других нет и уже быть не может. Поэтому телевидение пошло по пути реконструкции, подсъёмок, и это, в общем-то, правильно, потому что "картинка" стала значительно интереснее.

Меня интересует только советская история. А вся история Советского Союза – это сплошное белое пятно. Потому что из архивного массива рассекречена ничтожная часть. А как можно проводить какие-то исторические исследования, если нет архивов? Ушли из жизни поколения людей, не оставивших никаких воспоминаний, а ведь документ сам по себе не единственный источник знаний, иногда он тебя вводит в заблуждение, и его надо проверять, сопоставлять с показаниями очевидцев.

Историческая работа только началась, поэтому в нашей отечественной истории только кажется, что мы всё знаем, на самом деле подлинные движущие мотивы ключевых политиков советского периода, подлинные объяснения, почему происходило так, а не иначе, – это всё ещё впереди. Изучая прошлое, ты начинаешь лучше понимать события сегодняшнего дня. И я думаю, что многие телезрители для себя открывают, почему мы выбрали этот путь, сделали этот поворот, пошли за этим человеком, почему у нас сегодня так, а не иначе.

Источник: "Литературная газета" №24