Государственная Дума 8 июля одобрила в третьем чтении законопроект "О персональных данных". Эксперты считают, что данный закон в случае вступления его в силу способен вызвать кризис журналистики в России. Корреспондент ЗАКС.Ру попросил прокомментировать текст закона, а также его возможные последствия для российской журналистики, политиков и лидеров журналистского сообщества Северо-запада.
Павел Николаев, депутат Псковского областного Собрания, председатель Псковского комитета регионального отделения партии "Патриоты России":
"На мой взгляд, Государственная Дума четвертого созыва приняла один из наиболее тенденциозных законов. Думаю, что когда он разрабатывался, то была одна цель: оградить россиян от неправомерных посягательств на данные о гражданине, будь то телефонный номер или паспортные данные, чтобы мошенники не причинили вред гражданину или его имуществу. Но у нас хотели как лучше, а получилось как всегда. Теперь действительно ни одно СМИ не сможет оперировать данными (фамилией именем отчеством) без согласия гражданина, депутаты оппозиции не смогут поднять вопрос, откуда у депутата от правящей партии взялись несметные миллиардные богатства или почему человек явно психически ущербный занимает высокий государственный пост. Конституцией гарантируется свобода слова, деятельность средств массовой информации и запрещена цензура. Видимо именно в преддверии предстоящих выборных кампаний депутаты решили в очередной раз подстраховаться, чтобы избежать нападок общественности и журналистов за свой, мягко говоря, провальный депутатский срок. Согласно этому закону, получается, что для того, чтобы избирателям прямо сказать о деятельности депутата Пупкина и о его голосовании по закону, например, о монетизации льгот, надо нижайше попросить его об этом: не соблаговолит ли дорогой депутат Пупкин дать свое согласие на то, что бы избиратели знали о том, что он, подлец Пупкин, проголосовал за закон о монетизации льгот и тем самым фактически обворовал тысячи россиян-льготников. Получается, что таким изощренным образом эти депутаты пупкины ввели цензуру в средствах массовой информации".
Владимир Исаков, председатель правления Новгородского областного отделения Союза журналистов России:
"Свежеиспеченный закон "О персональных данных" неслучайно вызвал негативный резонанс в журналистских кругах. Вроде бы в статье 6 Закона ясно указано, что согласие "субъекта персональных данных" не требуется, если "обработка персональных данных осуществляется в целях профессиональной деятельности журналиста". Но… "при условии, что при этом не нарушаются права и свободы субъекта персональных данных".
А какие такие права есть у "субъекта", например, у чиновника-коррупционера, если журналист расследует его истинное имущественное положение и доходы (эти пункты указаны в Законе наряду с именем, фамилией, адресом и прочим)? Права "субъекта" перечисляются тут же, в других статьях Закона. Вот статья 14 гласит: "Субъект персональных данных имеет право на получение сведений об операторе, о месте его нахождения" (!). В нашем случае "оператором" как раз таки является журналист-расследователь, желающий обнародовать всю правду о нехорошем чиновнике. Вот как получается: хочешь знать мои данные – то покажи свои да расскажи, где живешь!
Читаем дальше в статье 14: "Субъект персональных данных вправе требовать от оператора уточнения своих персональных данных, их блокирования или уничтожения в случае, если персональные данные являются неполными, устаревшими, недостоверными, незаконно полученными или не являются необходимыми для заявленной цели обработки". Тут уж целая война с заведомо известным победителем. Не успел журналист копнуть, а о нем все уже известно, да еще заставляют самому "уничтожить" добытую информацию! А при сопротивлении и в суд можно потащить (статья 17)! В общем, если журналист и останется жив, то скандальную статью точно не напишет…
Выход же из казуса прост. В той же статье 6 следует не ставить журналисту никаких условий и не давать никаких прав "субъекту", а сослаться на регулирование отношений Законом "О СМИ", как недавно предложили в Институте проблем информационного права".
Любовь Андреева, депутат Маловишерского районного Совета, член регионального комитета партии "Народная воля", кандидат юридических наук:
"Принятие такого закона имеет далеко идущие последствия. Во-первых, журналистика и не только она автоматически превращаются в "бюрократистику". Письменное согласие парализует работу новостийных журналистов, тех, кто, как говорится, находится в эпицентре события. Не лучше дело обстоит и с вариантом, когда человек убит, ранен или не может по каким-то причинам дать письменное согласие, а родственники или наследники не имеют полномочий по предоставлению данных. Сообщение о данном лице журналист не сможет подготовить, так как нет возможности законным образом получить персонифицированные данные. Актуальность сюжета утеряна навсегда.
В проекте абсолютно не прописано понятие несовместимость целей сбора и обработки персонифицированных данных. Кто будет "перетолковывать" закон – неизвестно.
И наоборот, отсутствие, например, какой-либо зашиты при обработке данных о защите жизни, здоровья или иных жизненно важных интересов субъекта персональных данных. Меня всегда настораживает упоминание "иных, других". Проект абсолютно не согласован с такими важнейшими понятиями, касающимися непосредственно конституционных прав человека, как врачебная тайна, неприкосновенность личной жизни, да по большому счету, и государственная тайна.
Проект также не имеет логической связи в определении понятий получения и обработки персонифицированных данных.
А теперь можно задать и другой вопрос – а кто будет этот закон выполнять, и кто его исполнение будет контролировать. Ответ очень прост. Ждите создания новой федеральной структуры, которая будет одновременно уполномочена на лицензирование данной деятельности и одновременно будет контролировать эту сферу. А за восстановлением права – в суд.
Даже трудно представить, что будет с публичным людом. Теми, чьи персонифицированные данные во всех сетях и обработках. Трудно предугадать, как поступят и с ними в том случае, когда они перестанут быть публичными людьми, хотя, например, в период предвыборной агитации все средства хороши. "Бой без правил".
В целом, рассмотрев проект можно сделать вывод, что нет ни предмета регулирования и нет потребности в регулировании данных правоотношений. А что касается журналистики, публицистики и других творческих профессий, как говорится "ау".
Владимир Васильев, главный редактор газеты "Псковская правда":
"Я считаю, что закон "О персональных данных" является полной нелепицей, ограничивающей свободу информации. Если Государственная Дума намерена бороться с экстремизмом, то она точно не там ищет виноватых. Я думаю, что все СМИ готовы потребовать отмены закона. Хочется также напомнить депутатам Государственной Думы, что существует "Закон о СМИ", который регулирует деятельность журналистов. Тем не менее, уже год все законодательные акты и поправки, принимаемые Государственной Думой, направлены на ограничение свободы СМИ. Так что я считаю, что Госдуму несет не туда, и депутатам должно быть просто стыдно.
Ольга Ефимова, главный редактор газеты "Новгородская правда", депутат Думы Великого Новгорода:
"Из статьи 2 закона "О персональных данных" явствует, что целью настоящего Федерального закона является обеспечение защиты прав и свобод человека и гражданина при обработке его персональных данных, в том числе защиты прав на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну.
Реализовать эту цель предполагается путем установления общих принципов сбора и обработки персональных данных, в основе которых должны лежать законность и добросовестность.
Видимо, наше государство теперь должно знать о своих гражданах всё!
Потому как к традиционным биографическим данным планируется добавить сведения о состоянии здоровья, национальную принадлежность, религиозные убеждения, политические взгляды и т.п. Но сбор такой информации находится под запретом Конституции РФ. И мне как простому гражданину, да и как всем, наверное, нормальным людям, совершенно не хотелось бы, чтобы сведения тиражировались или продавались в виде компьютерных баз, что вполне может быть.
Кроме того, у нас таких баз насчитывается, по меньшей мере, пять: налоговая, паспортная, пенсионная, избирательная и медицинская; существуют многочисленные ведомственные базы. И хоть нас уверяют, что информационная база будет супернадёжной и сверхзащищённой, уверенности в том, что государство способно обеспечить конфиденциальность и предотвратить утечку персональных данных из своих баз, нет. И для такой уверенности есть все основания, никто не сможет вам гарантировать сохранность собранных государством данных, в России нет таких запретов, которые нельзя было бы обойти.
Законодатели утверждают, что сбор и обработка информации осуществляется только с согласия человека, причем письменного. А затем оговаривается ряд условий, когда согласие не требуется. Например, для выполнения задач в сфере обороны, безопасности государства и охраны правопорядка, или в целях сохранения жизни и здоровья субъекта персональных данных, а получение его согласия физически невозможно.
Также вызывает особое внимание статья 6 закона, в которой указано, что любая публикация персональных данных человека возможна только с его согласия, субъект может возражать против их использования во время политической агитации, рекламных или других коммерческих акциях. При вступление закона в силу работа журналистов, очень осложнится, так как СМИ это в основном коммерческий продукт, соответственно по новому закону журналист должен иметь письменное разрешение на публикацию имени ньюсмейкеров. Попробуйте после этого дать материалы о частной жизни политических деятелей, чиновников или известных олигархов, - если сможете получить у них письменное разрешение… Сразу вспоминаются статьи газет, которые публиковали доходы наших правителей и представителей партии "Единая Россия", попробуйте собрать у всех письменное согласие - это будет невозможно.
Ко всему этому хочется добавить, что и недавно принятый в третьем чтении законопроект "О противодействии экстремистской деятельности", где уточнили понятие согласно которому любая теперь критика в адрес представителей власти может трактоваться как "экстремизм", ограничивает возможность СМИ критиковать госслужащих.
И если проанализировать последние законопроекты принятые большинством ЕР, то все это выглядеть как подготовка в предстоящим парламентским и президентским выборам.
Если рождаются такие законы, по которым деятельность СМИ уже становиться ограниченной, а населению информация, которую могли дать неподконтрольные СМИ, мало доступной, значит, это кому-то нужно. Меньше знаем – лучше спим".
Николай Захаров, главный редактор газеты "Маловишерская славянка", председатель Маловишерского местного отделения партии "Патриоты России":
"Что качается обсуждаемого закона, могу сказать следующее. Все что касается персональных данных, то в России он давно работает. Персональные данные собирались повсюду и при сборе подписей для выдвижения кандидатов и при получении паспорта, в ЗАГСе и при получении других персональных документов. Возможно, этот закон уместен в целях узаконивания сбора персональных данных, защиты персональных данных, но как он будет работать реально?
Безусловно, контроль за этими действиями должен осуществляться государством. Что касается биометрии, то тут вопрос, на мой взгляд, спорный и кто вообще объяснит человеку, зачем кто-то там, собирает о нем какие то данные? Какие цели сбора персональных данных? Конкретно вопроса о письменных расписках, то, я считаю, в законе о СМИ все прописано о правах журналиста. Другое дело, если вслед за вступлением рассматриваемого закона последую изменения в другие законы, например, "О СМИ". Я против того, что бы у гражданина, давшему интервью журналисту брать какую-либо расписку о согласии на публикацию…"
Александр Иванов, заместитель председателя Архангельского городского совета депутатов:
"То, что такого рода законопроекты появляются, - это закономерно, поскольку общество наше достаточно интенсивно развивается. Человек - это общественное млекопитающее, и регулирование его взаимоотношений в обществе тоже долго быть. В том числе и в области информации, которой человек обладает как носитель персональных данных, каким-то образом должна быть закреплена законодательно.
Раньше, когда человек общался в рамках своего небольшого поселения, деревни и каждый о нем знал все от и до, то не было необходимости законодательно регулировать. Это делали на основе общественных привычек и договоренностей - условностей бытия. Как только человек стал выходить за рамки своего локального мира и стал соотноситься с достаточно большим количеством субъектов, таких, как государство, или, например, СМИ, появилась необходимость как-то законодательно это регулировать. Появление таких законов - это абсолютно нормально, это то, что делает общество упорядоченным, неанархичным. Везде, где у человека большая степень свободы и большая группа связей, где он свободен в выборе этих социальных связей, везде эта регулировка есть. Этот закон важен и нужен.
Этот закон является продуктом своего времени и своего общественного интеллекта. Там есть нюансы, которые отражают наш сегодняшний интеллект и наш сегодняшний житейский опыт, боязнь различных рисков. В нашем обществе редко закон защищал права людей и вот, пожалуй, единственное, что у людей оставалось независимое, свое, - это и есть какие-то личные персональные данные. И это был последний бастион, который не был разрушен. И вот этот риск, это опасение что размывание этой защищенности вмешательством в информацию о себе и обществе в лице законодателей, в лице тех проектантов, которые законодателям предложили им этот проект, несколько гипертрофирует эти защитные оболочки, которые есть вокруг информации, вокруг себя.
Там есть некоторые положения, которые могут быть истолкованы как усугубляющие проблемы для журналистов при опубликовании персональных данных. На самом-то деле прямого указания на то, о чем говорят сегодня эксперты, в законе в общем-то и нет. Нет там такого, что журналисты, СМИ поставлены в условия обязательного согласования. Дело в том, что информационные базы персональных данных они в этом законе разделены на те базы, которые являются общедоступными, и те, которые доступны при определенном условии. Так вот адрес, ФИО, год рождения – они, безусловно, являются общедоступными, а базы данных связанные с деятельностью, различаются по несколько другим признакам.
Например, базы данных по политическим деятелям, они по другим отраслям законодательства не могут быть закрытыми. Публичная деятельность политика, чиновника органа МСУ или госслужащего не может быть закрытой по определению. Но ряд данных требуют предварительного согласования - например, вопросы, связанные с физиологические данными человека. Но вне зависимости от политики, это о любом человеке нельзя писать: о его болезни, еще кое о чем, без его санкции. Поэтому на меня этот законопроект не произвел впечатление того, что будет трудно работать.
По фактам коррупции вообще не может быть никакого запрета, так как коррупция связана с публичной деятельностью представителей власти, политиков. Следовательно, по этому поводу также не может быть никаких согласований. Но если же публикуются закрытые данные, есть ряд вопросов связанных запретом, например мобилизационные, связанные с международными делами, или физические кондиции политика - тогда вас прихватят".