Уходят “взглядовцы”. Влад Листьев, Артем Боровик, Сергей Бодров-младший… И вот теперь Андрей Разбаш. Все они были друзьями Александра Любимова. Теперь обо всех ему приходится лишь вспоминать. Хотя ни о ком из них он никогда не говорит в прошедшем времени.
Сам Александр для многих уже кажется человеком из прошлого. Он уже не мелькает на ТВ. Теперь он продюсирует кино и телевидение. Его взгляд на себя, нынешнего и прошлого, и на своего близкого друга Андрея Разбаша, которого не стало в ночь на 24 июля, очень важен. И очень нужен.
— В нашей взглядовской компании всегда были мастера на все руки. И Влад мог монтировать, снимать, вести и продюсировать. И Андрюшка Разбаш, и Ваня Демидов, и Костя Эрнст. Ну и я, надеюсь. А ведь есть много людей, которые могут только вести программу, и больше ничего.
— И все-таки Андрей Разбаш согласился вести после Влада “Час пик”. По-моему, чтобы пойти на это, нужно иметь большой запас здорового цинизма, как защитную реакцию на все кривотолки.
— Может быть. Но когда закрыли программу “Взгляд” в 90-м году, Владик вел “Поле чудес”, и большинство людей в то демократическое время считало это предательством и называло Влада циничным. А мы так не считали.
— Просто тогда было такое время - у всех мозги набекрень.
— Те же люди, которые в 93-м кричали по телевизору, что нужно убивать коммунистов, сейчас готовы прогнуться перед властью за поход в Кремль на поедание бесплатного оливье. Я не считаю, что телевидение — зона цинизма. Одни говорят, что Андрей цинично сел в кресло друга, женился на его вдове. А другие — обратное: что он продолжил дело близкого друга, и в том, что касается Альбины, очень много всего человечного было, просто я не люблю это обсуждать. Андрюша 20 лет был мне очень близким товарищем. А в последние два года у нас случился просто ренессанс отношений, и я сейчас в светлом состоянии из-за того, что мне так повезло.
— А каким вы его увидели в эти два года?
— Молодым и ярким. Вообще он очень яркий. Очень свежий, супермодернист во всем. И у нас все шло параллельно: он начал летать на самолетах — и я тоже, и с машинами у нас одна история. Нам не нужны были никакие “Бентли” для демонстрации крутизны. У нас шел многолетний спор: “Мицубиси” против “Субару”. Мы с ним бывали на ралли. Я вышел из больницы и зимой выкатил свою раллийную команду, пригласил его, и он приехал с сыном, который занимает 4-е место среди юниоров в картинге. Мы катались на наших “Мицубиси” по зимней трассе, ели шашлыки. У нас было очень много общего. Я только начинал говорить, он тут же продолжал, а потом опять я, и он… Какая-то новая свежесть взаимоотношений...
— Как вы себя чувствуете после аварии? Когда я год назад был у Разбаша, он мне показывал на компьютере вашу искореженную ногу.
— Да, я ему прислал снимок. Но сейчас ничего, вроде все нормально. В больнице провалялся месяцев пять. И теперь мне надо все время заниматься ногой.
— А что будет с вашим водителем?
— Он работал на Первом канале. Идет следствие, ведь погибли два человека. Но, я надеюсь, приговор будет не очень тяжелым, потому что, по-моему, все вышло случайно: плохая дорога, снег, и нас занесло на встречную полосу.
— Вы очень точно говорите о том, каким должно быть ТВ. Но есть стереотип: если суперпопулярного ведущего больше нет в ящике, он считается сбитым летчиком.
— Наверное, есть люди, которые так к этому относятся. Я же думаю по-другому. Люди, которых все время показывают по ТВ, не являются для меня властителями дум. Есть еще книги, например, театр, наука.
— Но вы говорили о серфинге, о том, что бываете в горах, о литературе, о театре. У вас стало много свободного времени?
— Нет, так я не могу сказать. Я сейчас занимаюсь сериалами и кино и получаю удовольствие. Хотя мог бы быть пенсионером, сидеть и ничего не делать.
— И что, на жизнь бы хватило?
— Думаю, да. Но я не могу долго отдыхать, отделяться от общества. Время моей звездности выпало на довольно молодой возраст, мне тогда было 25. И, может быть, поэтому теперь я иронично ко всему отношусь.И Андрей точно такой же.
— В 2007-м году выборы в Думу. Вам не хотелось бы вести какое-нибудь политическое ток-шоу?
— Мне было б интересно. Если каналы хотят, могут мне чего-то предложить. Так ведь не предлагают же.
— Раньше казалось, что, стоит вам только свистнуть, все сразу и прибегут. И если сейчас этого не происходит, значит, вы аутсайдер?
— Наверное. Пусть думают так. Если бы я каждый день занимался проблемой своего трудоустройства, скорее всего зрители бы меня увидели на экране. Но есть же какая-то деликатность. Зачем продавливать, использовать свои ресурсы, кого-то заставлять? Мне кажется, это не очень прилично. А по поводу политических ток-шоу… Вот как вы думаете, почему сегодня так популярен президент Путин?
— Потому что его каждый день показывают по телевизору в нужном ракурсе.
— У меня другая версия. Просто с приходом Путина жизнь стала лучше. И это очевидно: 128 миллионов мобильных телефонов, 20 миллионов регулярно пользуются Интернетом. И именно поэтому трудно сделать популярное политическое шоу. Ведь если не предлагать в такой программе конкурентоспособных идей, будешь выглядеть клоуном.
— Как все просто. Когда в конце 80-х вы вели тот супер-“Взгляд”, могли предполагать, что все закончится вот такими мыслями?
— Ну что вы, я не так самоуверен. Так жизнь изменилась, и я вместе с ней. И Андрей Разбаш ответил бы вам на этот вопрос точно так же, как и я. И так же, как и я, он не считал себя телеведущим. Незадолго перед уходом он был ведущим в рекламном ролике, который сделал сам. По иронии судьбы это был ролик о новых методах лечения сердца.