В эту субботу, 9 июня, состоится новый, уже третий в нашем городе Марш несогласных. И снова многие петербургские журналисты отправятся на этот митинг: кто-то по заданию редакции, кто-то — чтобы выразить свою личную гражданскую позицию. Однако смогут ли они сделать это беспрепятственно? Lenizdat.ru уже писал о журналистах, которые в той или иной степени пострадали на Марше несогласных 15 апреля. В преддверии новой акции оппозиции корреспондент Lenizdat.ru поинтересовался у них, пойдут ли они на марш и как можно обезопасить себя от милицейского произвола.
Анатолий Мальцев, фотокорреспондент Европейского фотоагентства (на последнем Марше несогласных получил дубинкой по голове):
— Нет, не пойду, потому что я иду на Петербургский экономический форум. Если бы форума не было, я бы пошел на марш. Это городское событие, а моя профессиональная обязанность — освещать все события. Я человек, который прошел три войны. И вы думаете, я не пойду туда из-за того, что мне по голове дубинкой дали? Просто аккредитовали нас немного неправильно: меня аккредитовали на экономический форум, а ребят из Москвы — на марш. Лучше бы наоборот. За все эти годы столько всего было, и с избиениями, и с милицией, так что же, теперь нам все сложить и не работать?
Ходить парами для безопасности, как советуют юристы? Лучше тройками. И с колючей проволокой вокруг. Вы понимаете, о чем вы говорите?
Константин Жуков, автор газеты "Дело" (на последнем Марше несогласных был задержан и препровожден в 38-е отделение милиции):
— Нет, не пойду. Я пообещал жене, что больше не буду ходить на Марши несогласных. Она перепугалась очень из-за того, что случилось со мной в прошлый раз, я потом неделю приводил ее в чувство. Дело было так: мой товарищ, который там же был, почти сразу, как меня забрали, позвонил жене и дрожащим голосом сказал: "Твоего мужа забрали". У нее случилась истерика. Она мне ничего не запрещала, я сам решил, что не пойду. Но внутренне я хотел бы пойти. Потому что меня возмущает то, что происходит в городе, что происходит в центре, что сносят и что строят, что выселяют Военно-морской музей, что строят "Газпром-Сити", что творится с Красной горкой. Я, как любой человек, который любит свой город, хотел бы выразить протест.
А вчера ко мне домой приходили двое молодых милиционеров и спрашивали, не собираюсь ли я участвовать в мероприятиях, связанных с экономическим форумом. Я их успокоил, что нет. Молодые, симпатичные такие ребята из Ярославля, приехали в командировку помогать нашим оперативникам. Им дали список людей, которых они должны обойти. Они даже футбольных фанатов обходят, интересуются их планами на выходные. Симпатичные ребята, сами смеялись, пока рассказывали, — понимают весь абсурд ситуации.
Антон Мухин, корреспондент журнала "Город" (на последнем Марше несогласных был задержан и препровожден в 38-е отделение милиции, обвинен в неповиновении сотрудникам милиции и приговорен к штрафу):
— Я планирую пойти. Что касается безопасности, то на митинге можно найти более и менее опасные места. С учетом прошлого опыта я могу определить менее опасные. Жилет я надевать не буду. Мое отношение к этому атрибуту негативное, поскольку, во-первых, он показал свою неэффективность, во-вторых, мне кажется не очень правильной идея о том, что кого-то нельзя бить, а кого-то можно. Конечно, всегда лучше, когда есть несколько человек. Если я встречу на марше своих друзей, то мы можем ходить вместе, но я не думаю, что это эффективно. Все демонстранты, и наши, и за границей, держатся вместе, за руки, цепи выстраивают, но это не мешает милиции разгонять их. Что касается фиксации происходящего на пленку для опознания, то это вряд ли получится, поскольку у омоновцев нет номеров и теперь они надевают шлемы с зеркальными стеклами. Даже если его сфотографировать, то опознать невозможно. Только, может быть, по цвету формы определить его отряд, местный он или заезжий.
Андрей Кульгун, фотокорреспондент "Делового Петербурга" (на последнем Марше несогласных получил ушиб позвоночника):
— Наверное, пойду, я еще не знаю. Это от обстоятельств зависит — пошлют от газеты, не пошлют. А если не пошлют, пойду ли сам или нет — не знаю. Если пойду, то возьму этот дурацкий жилет, хотя он мне не нравится. Но если я его не надену, то ничего меня вообще не защитит. Я думал о том, чтобы попросить в редакции средства индивидуальной защиты — бронежилет, каску. Это нормальная европейская практика.
Кирилл Манжула, корреспондент радио "Эхо Москвы в Петербурге" (на последнем Марше несогласных был задержан милицией):
— Сколько раз можно повторять одно и то же — я не пострадал на Марше несогласных, я был задержан милицией на три минуты, а потом меня отпустили. Я выполнял там свою работу. Я не собираюсь озвучивать свою гражданскую позицию, я выполнял редакционное задание. Наша радиостанция будет освещать следующий марш, но кто конкретно будет это делать — я не могу вам сказать. Можно ли обезопасить журналистов? В смысле — какими способами? Может быть, и можно. Я не знаю.