На сайте проекта "Медиакратия" прошла on-line конференция ведущего Первого канала, главного редактора общественно-политического журнала "Смысл" Максима Леонардовича Шевченко.
Темой конференции стала "русская" повестка дня в политической журналистике.
М.Шевченко: Здравствуйте! Мне представляется, что те люди, которые интересуются политикой, являются людьми, которые хотят находиться в самом центре своей эпохи. Политика является одной из самых лучших форм творчества, в которой ты работаешь со временем, людьми, меняешь историю, образ человечества и, в конце концов, платишь ты в политике своей жизнью и своими жизненными обстоятельствами. Понимают высочайшее наслаждение заниматься политикой люди только высокого интеллекта, и они согласятся с моими словами. Поэтому я рад приветствовать тех, кто, несмотря на ту легкомысленность и легковесность, которые показывают те СМИ, которые существуют вокруг нас, готов говорить о таких серьезных вещах, как родина, история и, в конце концов, политика.
Не считаете ли вы, что на сегодня очень мало настоящих политических журналистов? Все больший акцент в политических материалах делается на какую-то несерьезность, в действиях политиков все чаще пытаются найти курьез, нежели проанализировать их поступки. Почему так происходит?
М.Шевченко: Дорогая Елена, вы абсолютно правы. Политических журналистов всегда мало во все эпохи, потому что политика - это не бизнес. Настоящая политика - даже и не карьера, это - декларирование тех принципов, на которых вы стоите. Я цитирую слова Мартина Лютера, который, на предложение императорского сейма отказаться от своей трактовки Библии, сказал: "На сем стою, и не могу иначе".
Политическая журналистика требует мужества, силы и смелости. А тот, кто пытается подавать политические события как бы в шутливом тоне или занимается пропагандой, стало быть, не является журналистом, потому что пропагандист - это не журналист. Задачей такого рода людей является дискредитирование серьезного обсуждения событий, в которые вовлечены сотни тысяч, иногда - миллионов людей, которые и называются политическими событиями. Или другой вариант: люди, которые пытаются делать из политики "развлекалово", - это просто несерьезные, поверхностные, легкомысленные и не очень умные люди, которых я не могу осуждать, потому что каждый человек является тем, кем он является, и у каждого человека есть возможность стать кем-то другим. Но как сказано в Библии, каждый умирает в одиночку. Кто-то умирает в одиночку, развлекаясь всю свою жизнь, а кто-то - прожив ее пусть и заблуждаясь, но всерьез.
На ваш взгляд, сильное ли изменение претерпела отечественная политическая журналистика дня сегодняшнего по сравнению с днями минувшими: 1990-е, перестройка, при Брежневе... Изменилась ли она, наша политическая журналистика, по качественным параметрам? В том числе и по таким показателям как "степень свободы" и "степень достоверности отображения политической действительности"?
М.Шевченко: Безусловно, конечно, это - разные эпохи. При Брежневе это была не политическая журналистика, а пропаганда. В перестройку началась пропаганда с другой стороны. И там, и там были достаточно жесткие рамки. Как нельзя было в Брежневских СМИ писать хорошо об академике Сахарове, так и в "Огоньке" конца 1980-х невозможно было хорошо писать о Брежневе и Андропове. 1990-е годы - это расцвет независимой журналистики. В это время появляются такие великолепные издания, как "Независимая газета", "Коммерсант", "Новая газета", "Завтра", "Сегодня", журнал "Эксперт", "Профиль". Меняется облик "Известий", причем несколько раз. Появляются также десятки других наименований с разными позициями и оценками, расцветает пространство интернета. И, конечно, я думаю, что 1990-е годы были для журналистов годами расцвета.
Мы видим, что именно благодаря 1990-м годам в печатных СМИ сформировались досточно ясные пулы и издания, придерживающиеся разных позиций, что, собственно говоря, и отличает российскую медийную реальность от, допустим, германской, в которой разница между изданиями достаточно невелика, и оценки в ведущих немецких газетах, как правило, совпадают. В то время как в России, купив шесть-семь газет или журналов, которые я назвал, вы можете найти совершенно разные подходы к оценкам одних и тех же политических событий, принципиально разные оценки деятельности президента или оппозиции.
Я говорю не о маргинальных изданиях, которых в России очень много. Я говорю о так называемом первом ряде. Мне кажется, что это - прекрасная традиция русской (в смысле языка и культуры) журналистики: занимать политическую позицию и не бояться ее декларировать. Я считаю, что такая разнополярность является залогом развития общества, фундаментом для широкой общественной дискуссии.
Я вообще не верю в абсолютную объективность в журналистике, потому что даже бесплотные ангелы находятся на стороне Господа Бога против его врагов, что же говорить о нас, людях? Когда журналист кричит о своей объективности и способности стоять над схваткой, то он или просто плохой журналист, или пиарщик с холодным сердцем и рациональным мозгом, для которого журналистика является лишь инструментом реализации бюджетных задач.
Теперь - пара слов о телевидении...
Телевидение является особым типом информационно-психического воздействия на общество и на человека. Телевидение основано на развлечении и вовлечении. Неинтересное телевидение просто не будут смотреть. Поэтому, для того, чтобы вас смотрели, и чтобы ваш мэсседж дошел до зрителя, вы должны, будучи политическим тележурналистом, делать такую программу, которая бы развлекала зрителя, иначе зритель уйдет на другой канал, и вы будете говорить в пустоту. Просто развлечение - это не всегда легковесность и не всегда веселость. Развлечение может быть подано через высокие мысли и раздумья. Фильмы Тарковского, Бергмана, Фон Триера - это тоже развлечение, но это совсем не смешно. Поэтому телевидение - это особая журналистика, связанная с искусством драматургии, сценирования, и она, наверное, сродни средневековому уличному театру, когда какой-нибудь Тиль Уленшпигель собирал на площадях толпы горожан, доводя до их сведения важные политические новости и аналитику в такой форме, что люди плакали и смеялись, вовлекались в посторонние для них сопереживания других людей в другом месте.
Телевидение - это очень сильный инструмент психо-лингвистического воздействия на человека. На самом деле, оно требует от человека активной личностной позиции для того, чтобы не раствориться, не подчиниться той мощи, которую демонстрирует сочетание изображения и звука, приходящее к вам в дом.
Не кажется ли Вам, что в последнее время намечается тенденция писать и слушать о моде, роскоши и прочих вещах в большей степени, нежели о политике и экономике?
М.Шевченко: Да, кажется. Но я считаю, что это нормально, поскольку политикой редко интересуется большинство. Большинство интересуется политикой только в смутную, тяжелую эпоху. В конце концов, мода и роскошь делает наших женщин еще более красивыми, и я в этом не вижу ничего плохого. Я уже сказал, что заниматься политикой - это серьезная работа. Большинство человечества никогда не бывает готово к этой работе.
В России традиционно существует три основных источника политических новостей - это Москва, Питер и Северный Кавказ. Справедлива ли такая информационная политика? Возможно ли появление в ближайшие годы новых поставщиков информации федерального масштаба? Если "Да", то у каких регионов больше всего шансов войти в их число?
М.Шевченко: Ну, если другие регионы и будут поставлять политические новости, то тогда они и войду в производители новостей. Наверное, сейчас такими регионами являются Хабаровск и Дальний Восток.
Дальний Восток является поставщиком политических новостей в отношении с Китаем, Японией, которые достаточно часто оказываются в центре внимания федеральных медиаресурсов. Я сам, например, делал программу на тему угрозы китайцев Дальнему Востоку.
Политические новости надо уметь создавать, создавая политические события. В некоторых регионах их нет, и слава Богу. Вы же не жалуетесь, что в США политические события создают Вашингтон, Нью-Йорк и Сан-Франциско с Лос-Анджелесом, а не Айова, Канзас или какой-нибудь Вайоминг. Когда в Далласе убили президента Кеннеди, то Техас создал политическое событие, но вряд ли кому-нибудь нужны подобные события.
В погоне за зрителем, слушателем и читателем СМИ стали ориентироваться на вкус "средне-статистического обывателя", т.е. личная жизнь "звезд", криминал и чернуха всякая. Как вернуть внимание к общественно-политическим, действительно значимым темам?
М.Шевченко: Ответ простой. Пишите, говорите интересно на общественно-значимые темы. Внимание аудитории надо уметь держать не пафосом интонации, а создавать по-настоящему увлекательную драматургию, рассказывать даже о предельно далекой от читателя или зрителя теме, как например, фондовые рынки, с такой же степенью увлеченности и драматизма, чтобы это было интересно не только экономистам или игрокам на бирже. Журналистика - это ремесло, и, как в любом ремесле, вы можете делать какой-то предмет просто и утилитарно, а можете делать его изысканно и совершенно. Воду можно пить и из глиняного кувшина, и из какого-нибудь роскошного венецианского сосуда. Также и в журналистике.
Одной из тем конференции является "традиции в современной политической журналистике". Но мне кажется, что эта тема ушла на второй план, особенно федеральных телеканалов. Как вы считаете?
М.Шевченко: О традициях русской журналистики я могу говорить только с восторгом и благоговением. Помимо работы на Первом канале, я являюсь еще и главным редактором аналитического журнала "Смысл", который выходит два раза в месяц. И вот недавно мы сделали большой материал, который посвящен 150-летию русской журналистики. Имеется в виду первый номер герценского "Колокола". В отличие от декабристских журналов, это была политическая журналистика с анализом политических событий. В этом материале мы вспомнили великих русских журналистов, от Достоевского и Розанова с Катковым (правые) до Чернышевского, Герцена и Ленина (левые). Тысячи имен, которые все не перечислить, составили славу великой журналистики второй половины XIX - начала XX веков. Великая русская журналистика прекратилась в России в 1918 году, когда силой возобладала только одна политическая линия освещения событий. Это, в конечном итоге, привело всех к краткому курсу истории ВКП(б) и к тому коллапсу истории, в котором оказался Союз. Исчезло доверие к слову и мнению, но великая русская журналистика продолжала жить и в иммиграции, и, как это ни страшно звучит, в бараках ГУЛАГа и в подполье Самиздата. Сегодня мы, как мне кажется, должны возрождать ее прекрасные традиции, потому что они являются залогом силы и социально-политической полифонии нашей страны. Под традициями я имею в виду ту высокую пристрастность и необъективность, которая составляла творчество блистательных русских политических журналистов прошлого. В совокупности своей, все это и есть русская политическая мысль.
М.Шевченко: На все вопросы невозможно ответить. Наверное, на это не хватит даже жизни. Мне было очень интересно с вами, и я рад, что по всей нашей стране так много людей, не равнодушных к политической журналистике и ее проблемам. В этом я вижу залог свободы и развития России, а как это там получится, судить нашим потомкам. Главное, чтобы им было о чем говорить.