Конфликт в Санкт-Петербургском государственном университете перешагнул за вузовские стены. Сразу два профессиональных сообщества города — журналистское и медицинское — оказались вовлечены в обсуждение, кто же прав в споре между ректором СПбГУ Николаем Кропачевым и деканами двух факультетов.
Напомним, в начале года из вуза был уволен декан медицинского факультета Сергей Петров. Вскоре после этого декан факультета журналистики Марина Шишкина (супруга Петрова), выступая на ученом совете, предложила признать неудовлетворительной работу ректора Николая Кропачева и обрушилась на него с резкой критикой. Руководство СПбГУ обратилось в суд с иском к Шишкиной о защите деловой репутации, а интересы Университета в суде пожелала представлять бывший ректор, а ныне президент СПбГУ Людмила Вербицкая.
К университетской распре подключились и студенты журфака, которые провели серию пикетов в защиту своего декана и против Кропачева (правда, им удалось лично встретиться с ректором, после чего пикеты прекратились). Зато восемнадцать деканов факультетов написали письмо Кропачеву, требуя отстранить Шишкину от должности… В общем, конфликт в самом разгаре — и мы предоставляем слово его непосредственным участникам.
Людмила Вербицкая, бывшая ректором на протяжении полутора десятков лет, обратилась в редакцию "Новой", чтобы изложить свою точку зрения на происходящее. В следующих номерах мы собираемся предоставить слово Марине Шишкиной и Сергею Петрову.
Именем Университета
— Людмила Алексеевна, что же произошло в старейшем российском вузе? В чем причины развернувшегося скандала?
— То, что происходит, я бы не назвала скандалом, так как здесь нет двух скандалящих сторон: есть спор, конфликт, в котором руководство Университета скандальные формы не использует!
В последние годы в СПбГУ предпринимаются меры, направленные на повышение эффективности использования университетских ресурсов: к сожалению, в ходе этой работы обнаружились, мягко говоря, нарушения действующего законодательства. Одно из них напрямую связано с работой экс-декана медицинского факультета Сергея Викторовича Петрова, супруга декана факультета журналистики Марины Анатольевны Шишкиной. На площадях в 1500 м2 вместо оплачиваемых 380 м2 без каких-либо на то законных оснований расположились две компании: ООО "Делор" и АНО "Делор СПбГУ". Учредители второй (одним из которых и являлся декан Петров) к тому же присвоили себе аббревиатуру "СПбГУ".
В этих же зданиях работала и поликлиника СПбГУ, входящая в состав Медицинского центра СПбГУ. За поликлиникой числилось не более десяти медицинских сотрудников, а в двух "Делорах" работало более двухсот. По решению городских органов здравоохранения поликлиника имела право обслуживать по линии ОМС только студентов и аспирантов 1-го курса (в целях проведения медосмотра и прививок), в то время как к "Делору СПбГУ" были прикреплены все остальные — десятки тысяч! — сотрудников Университета! К тому же право на работу в системе ОМС "Делором СПбГУ" было получено на основании направленных в городские органы здравоохранения от имени СПбГУ подложных документов, моя подпись была подделана, кроме того, аббревиатура СПбГУ удачно использовалась для того, чтобы представить в этих документах "Делор СПбГУ" частью Университета, его медицинского центра, а ведь он ею никогда не являлся…
Все это происходило с 2005 года. Вдумайтесь: занимаемые "Делорами" помещения освещались, отапливались, охранялись, ремонтировались Университетом, а они оплачивали лишь использование 380 м2, да и то по ценам ниже минимума, установленного в городе.
Университет приобрел оборудование на 100 млн рублей, которое использовалось, как вы догадываетесь, именно "Делорами": мы приобретали новое оборудование, а руководство поликлиники даже не пыталось получить право на нем работать! Когда поликлиникой СПбГУ приобреталось оборудование, его почему-то не устанавливали в поликлинике и даже не ставили на бухгалтерский учет, зато успешно эксплуатировали в медицинских учреждениях за пределами Университета. Финансовой стороной этой эксплуатации сейчас занимается следствие.
Так, например, современный эксимерный лазер, купленный в 2005 году за несколько сот тысяч евро, сразу же после получения был установлен в другом медучреждении города, где временный творческий коллектив, состоящий из сотрудников медицинского факультета, работал на нем до начала 2008-го. Как-то странно, но именно в феврале 2008-го, когда и. о. ректора стал Н. М. Кропачев, оборудование сложили в ящики и перевезли обратно в Университет, но на учет оно так и не было поставлено аж до октября–ноября 2008-го. То есть за более чем три года дорогое, уникальное оборудование для лазерной коррекции зрения эксплуатировалось в чьих-то интересах. Какие и чьи это были интересы — этим также занимается следствие… За 30 млн рублей Университет приобрел оборудование для проведения клинических анализов. Из документов следует, что оно успешно использовалось — и не сотрудниками Университета. Несколько миллионов рублей стоила рентгеновская аппаратура, однако у руководства поликлиники даже не было лицензии, зато был оборудован рентгеновский кабинет, и опять переданный "Делорам", успешно на нем работающим… Примеров таких масса.
В ходе ревизии было установлено, что ремонтные работы помещений фактически для нужд "Делоров" вместо 7,5 млн рублей стоили, по оценкам экспертов, не более 3,5 млн. Обращу ваше внимание на то, что заключение договора подряда, равно как и подписание актов приемки выполненных работ, осуществлял С. В. Петров. И в этом случае было возбуждено уголовное дело, в котором сказано, что возбуждено оно в отношении конкретно Петрова за растрату в крупном размере денежных средств СПбГУ…
Более того, в ходе проверки, которую проводила компания "Согаз", выяснилось, что значительная часть работ по медицинскому обслуживанию пациентов, предъявленных к оплате, фактически не проводилась: по представленной нам информации, приписки составили более 30%. А общая сумма оказанных медицинских услуг равняется нескольким десяткам миллионов рублей...
Дальше — больше: медицинские карточки, в ходе анализа которых выявлены приписки, были уничтожены: около 50 тысяч личных дел пациентов, истории болезней универсантов: от студентов до профессоров! Теперь универсанты обратились в правоохранительные органы, в том числе в генеральную прокуратуру, с требованием наказать виновных. Кто конкретно принимал решение об уничтожении карточек — мне неизвестно, но зачем — нетрудно догадаться. Равно как и несложно догадаться о том, почему на всех карточках писали "Медицинский центр СПбГУ", почему на бейджиках врачей и медсестер тоже стояло "Медцентр СПбГУ"… Как вы понимаете, в действительности это были вовсе не сотрудники поликлиники СПбГУ. И мне до слез обидно слышать рассказы сотрудников о том, что, когда я приходила, как я думала, в поликлинику СПбГУ, они снимали бейджики "Делоров" и прикрепляли "Медицинский центр СПбГУ"…
Все эти факты стали достоянием гласности, одно из уголовных дел было заведено по факту хищения путем растраты в крупных размерах в отношении, как я говорила, Петрова С. В., учредителя "Делора СПбГУ". Я бы не хотела давать оценку этому обстоятельству: виновен человек или нет — решит суд.
Марина Анатольевна — супруга Сергея Викторовича, и неоднократно говорила, что будет защищать своего мужа. Это можно понять, но я уверена, что способы должны быть не любые, не скандальные, а цивилизованные и законные.
Если вернуться к вашему вопросу о том, в чем причина происходящего, то, на мой взгляд, конечно, причины чисто материальные: были ущемлены коммерческие интересы конкретных людей. По-видимому, свободное обращение с большими суммами в определенной степени развращает.
Потеряли контроль
— Сергей Петров говорит, что на фоне общего развала медицинский центр был единственной эффективно работающей структурой.
— В состав Медицинского центра СПбГУ, согласно уставу, входят: медицинский факультет СПбГУ, Медицинский колледж СПбГУ, поликлиника СПбГУ, санаторий-профилакторий СПбГУ, ОК "Университетский" СПбГУ. То есть, как вы понимаете, "Делоры" ни полностью, ни частью в состав Медицинского центра СПбГУ не входили. Так что если касса поликлиники СПбГУ не работала с момента открытия, а подавляющее большинство платных услуг осуществляли два "Делора", на нашем оборудовании, на наших площадях, с нашим именем, газом, светом, охраной и т. д., — так какая структура работала, по словам Петрова, "эффективно?" Два "Делора"? Возможно…
Замечу, что у Сергея Викторовича Петрова и его жены Марины Анатольевны Шишкиной диаметрально противоположные взгляды на эффективность работы Университета в разное время и на то, кто виноват в "развале": по вашим словам, Сергей Викторович говорит, что в Университете был тогда "общий развал" и на этом фоне медицинский центр якобы работал "эффективно" (как мы помним, ректором в это время был вовсе не Кропачев), Марина Анатольевна же говорит, что до избрания нового ректора в СПбГУ все было хорошо, а за год все якобы "изменилось".
— И как пытались урегулировать ситуацию?
— А мы эту ситуацию уже урегулировали: на данный момент в поликлинике СПбГУ не десять сотрудников, а более двухсот, мы наконец-то получили право работать в системе ОМС и ДМС в полном объеме. Был вновь создан коллегиальный орган — Совет поликлиники СПбГУ, призванный осуществлять контроль за деятельностью медицинского центра, в него были включены как медики, так и все деканы Университета во главе с медиком академиком Ю. В. Наточиным: теперь полную информацию о работе поликлиники мы регулярно слышим на ректорских совещаниях, на заседания Сената Университета: то есть вся работа проводится гласно и открыто... Финансирование увеличилось, количество врачей увеличилось, прозрачность деятельности структуры очевидна — вот конкретные факты, а вывод делайте сами! Замечу, что те же — сугубо материальные — причины лежат и в основе истории с творческим конкурсом на факультете журналистики, с назначением председателем комиссии Сергея Артуровича Слободского — независимого и от декана, и, замечу, от ректора. И причина одна: М. А. Шишкина потеряла контроль за приемом на факультет. А желание у ректора получить такой контроль отсутствует…
— Но почему назначили председателем комиссии, которая проводила творческий конкурс, не журналиста, а администратора? При всем уважении к Сергею Слободскому — разве администратор может оценить, насколько люди пригодны к журналистской профессии?
— Я бы хотела повторить слова нашего выпускника, Президента РФ Д. А. Медведева о том, что существование т. н. ректорских, деканских списков — "основной канал коррупции". Об этом же несколько дней назад говорил и Н. М. Кропачев: не должно быть никаких списков, прием в вузы должен быть прозрачным, понятным, честным, доступным.
На встрече с представителями ученого совета факультета журналистики 8 августа я лично сказала Конькову, который несколько лет возглавлял университетскую комиссию по русскому языку и литературе, что в течение многих лет я думала и обсуждала это именно с ним, Владимиром Ивановичем Коньковым, как сделать прием честным, объективным, потому что существовавшие правила меня не устраивали.
И этот честный прием состоялся. Это разве плохо? Очевидно же, что все предпринимаемые действия были направлены на повышение прозрачности и открытости приемной кампании. И судя по опубликованным в интернете спискам, баллы ЕГЭ и результаты дополнительных испытаний у поступивших очень высоки — а значит, мы можем быть как никогда уверены, что к нам пришли лучшие!
— И все же почему нельзя было выбрать для руководства комиссией человека из журналистского сообщества? Не кажется ли вам, что Кропачев совершил ошибку с этим назначением?
— Опять же позвольте углубиться в детали: было время, когда в вузах председатели комиссии выполняли определенную функцию — говорили экзаменаторам, какую оценку ставить конкретному абитуриенту. Но времена изменились, и это хорошо... Теперь эти вопросы всегда решают сами экзаменаторы. И даже на устном экзамене сейчас они не знают фамилию абитуриента!
Работники приемной комиссии должны подготовить вопросы, требования, критерии оценки, что и было сделано и утверждено ученым советом факультета журналистики. После того как эти вопросы решены, роль председателя комиссии — техническая, в то же время это важная политическая фигура: председатель приемной комиссии организует работу, администрирует, но не участвует напрямую в приеме экзаменов. Претензии, что управляющий известнейшей старейшей санкт-петербургской газеты — не творческий человек, на мой взгляд, несостоятельны…
Более того, Слободской как раз из самого журналистского сообщества. И, безотносительно этого факта, люди, которые пришли в комиссию, вполне могли оценить творческие способности абитуриентов. Это их нормальная преподавательская работа: принимать экзамены.
На журфаке не было ни единой апелляции в высшие инстанции по поводу проведения экзаменов, это говорит о том, что налицо абсолютно честная работа комиссии. И то, что сам Слободской не вмешивался в работу экзаменаторов, как раз замечательно: он публичный человек, спросите всех, кто имел отношение к приемной кампании, — все подтвердят: все было честно.
Мне представляется, что Марина Анатольевна все время подчеркивает, что в СПбГУ совершаются какие-то действия, идущие якобы вразрез и с законодательством, и с внутренними нормативами СПбГУ. Почему тогда, вместо оспаривания решения в установленном порядке, поднимается какой-то шум, гам, выступления в СМИ? Я убеждена, что раз мы универсанты, представители старейшего вуза России, постулат "Прав тот, кто громче всех кричит" — неправильный способ ведения дискуссии и поиска истины. Н