Большинство журналистов прекрасно знают основные правила, по которым должны предоставляться ответы на редакционные запросы: на составление ответа у адресата есть семь дней с момента получения — либо три дня, чтобы сообщить, что в семь дней уложиться не удается. Но о том, что делать, если ответ окажется неполным, или о том, должны ли реагировать на запросы коммерческие организации, в курсе далеко не все.
Уяснить для себя эти и другие моменты питерские журналисты могли на просветительском семинаре, посвященном проблемам доступа к официальной информации, который Институт развития свободы информации провел в редакции газеты "Мой район".
Итак: коммерческие организации также обязаны предоставлять ответы на запросы редакции в течение семи дней — это, по мнению юриста ИРСИ Дарьи Назаровой, прямо следует из федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации". Согласно документу, журналисты имеют право посылать запросы и требовать ответ вообще у кого угодно. "Если вместо ответа на запрос вам прислали отписку — это основание для обращения в суд. Фактически это отказ в предоставлении информации, — заявляет Дарья Назарова. — Мы готовы оказывать юридическое сопровождение журналистам, которые решили побороться за право на доступ к информации".
Не является основанием для нарушения сроков ответа отпуск пресс-секретаря или председателя организации — ответ все равно должен быть предоставлен в течение семи дней.
"Что делать, если чиновники говорят: у нас предписание не отвечать на вопросы корреспондентов?" — поинтересовалась одна из участниц семинара. И получила ответ, что имеет право потребовать предоставить это предписание. Вообще-то такого письменного указания быть не может, это нарушение закона. Даже если в организации есть пресс-секретарь, это не значит, что остальные сотрудники не имеют права разговаривать с журналистами.
Также, по мнению сотрудников ИРСИ, редакционные запросы можно направить по электронной почте; при этом они все равно должны регистрироваться в течение трех дней, а ответы должны отправляться обычной почтой.
По мнению Ивана Павлова, председателя совета ИРСИ, отсутствие аккредитации не является основанием для отказа в доступе журналиста на мероприятие.
"Аккредитация — это не какая-то священная корова, она лишь дает журналисту право на чашку кофе и возможность использовать розетку во время мероприятия: речь идет о технических удобствах. Из закона о СМИ прямо следует, что отсутствие аккредитации — не основание для отказа в доступе на мероприятие", — пояснил Павлов.
Как считают сотрудники ИРСИ, журналистам нужно чаще обращаться в суд за защитой своих прав. Кстати, по статистике, такие суды, хоть и чрезвычайно редки (институту известно всего около десятка случаев на всю Россию), чаще всего оказываются выигрышными.
После того как суд признает незаконным отказ в предоставлении журналисту информации, последний, во-первых, сможет-таки добыть ее через судебных приставов, а во-вторых, получит возможность наказать чиновника, который ставил ему палки в колеса. Для этого нужно, имея на руках решение суда, обратиться к начальнику того, чьи действия нарушили закон: например, если оставшийся без ответа запрос был на имя председателя комитета, то к губернатору — с требованием привлечь виновное лицо к дисциплинарной ответственности. Скорее всего, чиновник получит какое-то взыскание, а такие штуки здорово вредят карьере. Достаточно нескольких прецедентов, по мнению сотрудников ИРСИ, чтобы власти начали относиться к журналистским запросам куда более внимательно.
На семинаре коснулись и вопросов фиксирования разговоров на диктофон. "Запись разговора без согласия записываемого нельзя использовать, если разговор касается его личной жизни, — пояснил Иван Павлов. — Если же речь идет о публичной, служебной деятельности или если вы включаете запись, ожидая, что во время разговора может совершиться уголовное или административное правонарушение (угрозы, отказ в доступе к информации), — предупреждать о записи не обязательно. С другой стороны, точно установить, где кончается личная жизнь и начинается служебная деятельность, сможет только суд — поэтому лучше все же предупреждать человека о том, что разговор записывается.
О вопросах авторского права на семинаре рассказывал приглашенный эксперт Игорь Невзоров. По его словам, объектом авторского права может быть любой результат акта творения, в том числе и речь чиновника по телефону…
Точно не попадают под закон об авторском праве только государственные документы (например, законы), устное народное творчество, госсимволы и знаки, а также сообщения о фактах, носящих исключительно информационный характер, — их можно транслировать как угодно. Хотя, конечно, вопрос о том, что можно считать чисто информационным сообщением, а что является высказыванием в оригинальной форме, остается спорным. В случае возникновения конфликта решать опять же будет суд.
На публичное размещение всех остальных творений, по общему правилу, требуется согласие автора. Оно может быть в письменной форме: просто "Я согласен"; либо в виде лицензионного договора: например, автор дает право на опубликование на территории РФ своего произведения в количестве 5 тыс. экземпляров сроком на пять лет. При этом согласие, в отличие от договора, может быть отозвано в любой момент.
Закон тем не менее оставляет возможности для маневра. В частности, не обязательно брать разрешение на цитирование — однако надо быть готовым к тому, чтобы доказывать в суде: цитирование было осуществлено в объеме, необходимом и достаточном для цели произведения. Чрезмерное цитирование попадает под закон об авторском праве. В качестве примера Игорь Невзоров рассказал о суде над авторами документального фильма о Леониде Филатове. "Фильм был длиной 45 минут, из них четыре минуты занимал фрагмент другого фильма о Филатове. И суд принял решение о том, что в данном случае это не было избыточным цитированием. Только не забывайте при цитировании обязательно указывать автора цитаты и то, откуда взяты его слова", — посоветовал эксперт.
Также разрешено воспроизводить — в объеме, оправданном информационными целями, — публичные выступления. Например, выступление президента может представлять интерес в полном объеме — поэтому его можно цитировать целиком, не задумываясь об авторских правах первого лица.
Кроме того, закон позволяет свободно воспроизводить материалы по текущим экономическим, политическим, социальным или религиозным вопросам — если автор прямо не указал, что запрещает это делать. Конечно, тут полно оговорок: что считать относящимся к социальным вопросам, а что нет? Что считать текущим моментом: месяц назад — это текущий момент? А год назад? Все это однозначно может установить только суд — в случае, если автор обратится за защитой своих прав.
Интересно, что если право на авторское произведение продано третьему лицу, перепечатывающий все равно обязан указывать лишь автора — те имя и фамилию, которыми подписано оригинальное произведение. "Кому бы ни принадлежали права на произведения Пушкина, владелец не может заявить, что отныне их автором является Лермонтов", — пояснил Игорь Невзоров.
При перепечатке обязательно сохранять псевдоним, если он был использован, либо анонимность, если сообщение было анонимным. Указывать, где материал был опубликован впервые, — это хороший тон, но не обязанность, если правообладатель прямо не указал, что на него нужно ссылаться.
Отдельно на семинаре коснулись проблемы публикации цитат из речей экстремистов. "Если вам необходимо опубликовать точную цитату, в которой явно содержатся экстремистские призывы, необходимо построить текст так, чтобы цитату ни в коем случае нельзя было посчитать призывом с вашей стороны, — советует Иван Павлов. — Другим хорошим выходом из ситуации, если речь идет об интернет-СМИ, является размещение ссылки на тот адрес в интернете, где оригинальное сообщение опубликовано. Ссылка не может быть расценена как подстрекательство к экстремизму".
Отвечая на вопрос журналиста, председатель совета ИРСИ коснулся и комментариев экстремистского содержания под статьей в интернете. "На этот счет есть два судебных решения: суд оба раза постановил, что отвечает за комментарии только автор комментария, — пояснил Иван Павлов. — Владелец сайта ответственности не несет".
Еще один немаловажный правовой вопрос журналистики затрагивает ст. 152 Гражданского кодекса — о праве на личный облик. Согласно статье, при публикации фотографии человека в СМИ редакция должна иметь согласие этого лица на использование его изображения. Желательно, конечно, письменное, так как бремя доказывания в суде — в случае разбирательства — лежит на том, кто опубликовал фотографию. Поэтому, чтобы не попасть в щекотливую ситуацию, журналистам и редакторам нужно знать об исключениях из этого общего правила. Во-первых, не нужно разрешения, если человеку за фотосессию заплатили деньги — правда, потребуется расписка.
Также разрешается публикация изображений людей в государственных и общественных интересах. Хотя, как и в предыдущих случаях, определить, что является общественным, а что — частным интересом, может только суд.
Наконец, не обязательно брать разрешение, если человек, попавший в кадр, не является основным элементом изображения. Например, снимая парад на Дворцовой площади, не надо брать разрешение у каждого солдата.
Во всех иных случаях по закону СМИ должны платить герою иллюстрации вознаграждение. Обратиться в суд за защитой своих прав "жертва фотографирования" может в течение трех лет с момента опубликования изображения.