Четвертый по счету ребрендинг пятой кнопки завершился приходом команды Эрнста. Канал для умных не просуществовал и года.
История робкого возвышения и последующего наглого разрушения 5-го питерского канала интересна прежде всего тем, что она - зеркальное отражение процессов, происходящих в стране. Энергия распада сметает все на своем пути — хоть людей с помощью падающих сосулек, хоть электричество в Подмосковье, хоть остатки здравого смысла в вердиктах громких политических процессов. А почему, собственно, телевидение должно находиться в стороне от бурного процесса?
Канал для умных не просуществовал и года. Впрочем, его обреченность ощущалась с первых шагов. Владельцы не поскупились на анонсы — центр Москвы был щедро усеян гигантскими фотографиями известных телеведущих, перешедших на "пятерку". А вот о распространении сигнала позаботиться забыли. Вследствие чего тому же центру, как и большей части мегаполиса с окрестностями, еще долго пришлось любоваться баннерами с изображением народных любимцев, а не их программами. Тем не менее, новая команда Александра Роднянского предпринимала отчаянные попытки привлечь зрителя. Запуск канала случился в марте, а к началу лета о "пятерке" уже заговорили. Сквозь питерский сумрак стали проступать черты нового бренда — со своими идеями, лицами, интонацией, манерой разговора. Передачи Сорокиной, Сванидзе, Млечина и Кургиняна, Быкова группировали вокруг себя нового зрителя. Сакральные цифры рейтинга свидетельствовали, что таковой уже существует: если в марте 2009-го доля канала по России — 1,8, то через год — 2,3.
Разумеется, с контентом возникали проблемы, и немалые, о чем, в частности, я не раз писала. Но нельзя было не заметить главное — попытки другого взгляда на жизнь. В конце декабря попытку удушили: команда Роднянского распущена, власть в лице нового гендиректора Алексея Бродского, выходца с Первого канала, перешла фактически к Первому. Бродский стал четвертым руководителем "пятерки" за неполных четыре года ("Национальная медиагруппа" Юрия Ковальчука, куда входит канал, появилась на свет в феврале 2008-го). Такой скоротечности (и путаности) замысла история современного ТВ еще не знала.
"Пятерка" не успела стартовать, а уже поползли слухи о грядущих переменах. Поводом для слухов стала покупка Ковальчуком весной прошлого года компании "Видео Интернешнл", той самой, которая уже десять лет более чем успешно торгует рекламой на Первом канале. Не секрет, что львиную долю здешних доходов составляет именно рекламная выручка. И вот все это счастье досталось Ковальчуку, точнее, его банку "Россия". А дальше начинается чистый детектив. Ближе к осени в прессе замелькали сообщения о том, что означенный Ковальчук вслед за "Видео Интернешнл" прикупил еще и 49 процентов акций Первого канала, принадлежащих Абрамовичу. Тут встрепенулись люди Абрамовича, прежде предпочитавшие молчать, и заявили: нет, не прикупил. Второй после блокирующего государственный пакет акций в 51 процент по-прежнему у Романа Аркадьевича.
Интрига темная, но выяснились пикантные детали. Достоверно известно лишь то, что в 2001-м Березовский продал свой пакет Абрамовичу. Дальше следы акций начинают петлять. Волшебным образом, как заметил журнал Forbes, 25 процентов абрамовичского достояния были перерегистрированы в Питере на компании, возглавляемые однокурсницей и однокурсником Владимира Путина — Еленой Сорокиной и Николаем Егоровым. Кстати, и виновник торжества, Юрий Ковальчук, тоже носит гордое имя друга Путина.
Что больше всего поражает в этой истории?
Во-первых, непрофессионализм путинских друзей. На них с неба падают бизнес-активы, в сути которых они даже и не пытаются разобраться. Четыре ребрендинга пятой кнопки за четыре года — явный перебор. Любому каналу нужно иметь в запасе минимум три года, чтобы хоть как-то встать на ноги. Лихорадочные смены концепций лихорадочно уничтожают несчастную "пятерку". Сегодня она превратилась в секонд-хенд Первого канала, где звучат нескончаемые старые песни о главном.
Во-вторых, чудовищный цинизм. Почему сразу НМГ не стала сотрудничать с Первым, а предприняла сначала обходной маневр в виде команды Роднянского? Почему с такой легкостью перебивают профессиональным людям хребты?
В-третьих, вопиющая непрозрачность всей этой истории с акциями и хозяевами жизни. Речь ведь идет не только о маленькой "пятерке", но и о супергиганте — Первом канале, формирующем в наших широтах нацию. Так что нация имеет право знать, кому же он все-таки принадлежит.
Примечательно, что революция на Пятом канале совпала с итоговой беседой Дмитрия Медведева с руководителями федеральных каналов. Прогрессивную общественность президент привел в восторг своими зажигательными речами. Как это свежо и остро — примерить на себя тогу Леонида Парфенова, то есть бросить в лицо канальским топ-менеджерам упрек в том, что их новостное вещание — жонглирование пустотой! Как честно президент говорит о драматическом разрыве между интернетом и ТВ! Как открыто полемизирует с Путиным по поводу Ходорковского! Как смело называет имена оппозиционных политиков, каковым он даже не отказывает в собственной электоральной базе! И посмотрите, как внимательно слушают своего президента теленачальники — такие вдохновенные лица встречаются только у часовых на Красной площади…
Но туман слов быстро рассеялся. Призрачную оттепель сменили разнообразные природные катаклизмы. Новостная лента, которая так встревожила президента, исправно регистрирует лишь колебания погоды. Разрыв между интернетом и ТВ растет день ото дня. Борис Немцов оказался в тюрьме, а не в "Минуте славы", как можно было ожидать после благосклонного упоминания его имени высочайшими устами. Героями новогоднего эфира стали Анна Чапман и Филипп Киркоров, что свидетельствует нагляднее всех президентских речей о моральном климате в стране ледяного дождя.
Миражная двоящаяся реальность нуждается хоть в каком-то оплоте стабильности. Рядовой сюжет программы "Вести" обнаружил именно таковой оплот. В Луховицком районе, где летом бушевали пожары, а к осени в рекордные сроки сооружен жилой поселок, замечено любопытное явление. Чем дальше дом находится от видеокамеры, в которую может заглянуть Путин, тем хуже обстоят дела у новоселов. Самая трагическая ситуация у тех несчастных, куда всевидящее око камеры никак не может дотянуться. Месяца не прошло после вселения, а их дома уже трещат по швам и тонут в фекальных водах.
В этой мутной, как фекальные воды в Луховицах, истории ясны только два обстоятельства. Путинские друзья принялись с удвоенной силой отстраивать для него канал под выборы (в то время как медведевские друзья рассуждают о модернизации). А это значит, что путинским друзьям не нужно ТВ для умных. Впрочем, оно в нашем отечестве, похоже, вообще мало кому нужно.
Дмитрий Быков, ведущий программы "Картина маслом"
"Картина маслом" делалась под двойным гнетом, в котором никто из ее изготовителей не был виноват. Говорить о политике было невозможно — здесь любая тема обкладывалась флажками: мы не могли затрагивать верхние эшелоны власти, не могли упоминать несогласных, не имели права приглашать особенно активных оппозиционеров и т.д. Говорить о культуре, — как планировалось вначале, — мы не могли по соображениям рейтинговым. Попытка рассказывать о кино или театре оборачивалась немедленным проседанием "доли", и единственной открытой темой оставался бывший СССР. Плюс некоторое количество общечеловеческих проблем вроде смертной казни, физиков-лириков и призыва в армию (впрочем, вокруг программы о призыве тоже разгорелся скандал).
Делать сколько-нибудь интересную программу в таких условиях, мне кажется, невозможно. Дважды я просил ее закрыть либо сменить ведущего, а с редакторским составом мы ссорились так, что я, человек по природе довольно мирный, до сих пор чувствую себя виноватым перед Юлей Николаевой и Леной Иванченко. Если нам и удалось пару раз поднять тему, действительно интересовавшую зрителей, и набрать пристойный рейтинг — это скорее чудо, а не норма. Сегодня изготовление на телевидении сколько-нибудь актуального ток-шоу — задача по существу имитационная, и пусть меня простят Наташа Никонова и Александр Роднянский, — о закрытии программы я узнал (в середине декабря) с немалым облегчением. Я хорошо помню, как радовались прохожие, когда встречали на улице ведущих "Времечка", — и мне вовсе не улыбается ловить на себе косые взгляды нынешних телезрителей, отлично понимающих, на какие компромиссы нам приходится идти. Боюсь, работу на телевидении придется отложить до тех времен, пока у нас опять появится возможность отвечать за свою работу. Глубоко ошибается тот, кто не верит в наступление этих времен.
Светлана Сорокина, ведущая программы "Программа передач"
Я не сотрудник Пятого канала, была на краткосрочном договоре до середины декабря. Даже если бы не менялось руководство, большой вопрос, продолжила ли я этот контракт. Сменилось руководство, у них другое представление о том, каким будет канал. Поэтому мы, к обоюдному согласию, наши отношения с Пятым каналом закончили 31 декабря. Я сотрудник агентства "РИА Новости". Я доцент Высшей школы экономики. Я колумнист радио "Эхо Москвы". Работы много.
Леонид Млечин, соведущий программы "Суд времени"
На "Суде времени" я был временным работником, гастарбайтером, считай, убирал мусор, полы подметал. На мой взгляд, в закрытии программы никакой политики не было. Это менеджерское финансовое решение. То, что программы не будет, я понял за несколько недель до ее закрытия, когда не поступило заказов на съемку новой серии передач — они же шли под запись. Понял с облегчением — это была тяжелая работа. Но интересная. Если судить объективно, мы действительно были в фокусе внимания.
"Суд времени" считался рейтинговой программой, руководство — теперь уже прежнее — было довольно. Бригада, работавшая на "Суде…", очень профессиональная. Будь я хозяином канала, я бы никогда этих людей не уволил, а дорожил бы ими. Но может быть, поэтому я не хозяин. Я пришел, мусор подмел, бляху с метлой сдал. И ушел.