Сергей Чернядьев стал ведущим программы на телеканале "Санкт-Петербург". В интервью он объяснил, почему до Нового года "Петербургское телевидение" представляло собой "достаточной странное зрелище". И рассказал, какие изменения ждут телеканал в будущем.
- Сергей Леонидович, как вы себя чувствуете в обновленном формате ток-шоу: три гостя, звонки в студию, вопросы с сайта…
- Давайте все по порядку. До Нового года программа "Петербургское телевидение" представляла собой достаточно странное зрелище. Это два блока новостей и ведущий, который вел диалог с гостем о погоде, о природе, и непонятно, о чем. Например, с Борисом Эйфманом умудрились разговаривать о лампочках и энергосберегающих технологиях. И как вы понимаете, он не самый большой специалист в этом. Поэтому первая задача стояла - структуризировать эфир программы.
- Расскажите подробнее…
- Были реализованы две вещи. У программы появилась четкая позиция - "Как нам обустроить Санкт-Петербург". Это то, что программа каждый день выясняет и делегирует власти, горожанам и всему городу. Вторая позиция – это форма программы. Из одиночного интервью "Петербургское телевидение" превратилось в дискуссию, где есть герои, антигерои, эксперты. Все остальное, о чем вы говорите: звонки в студию, вопросы на сайте и зрительский опрос на улицах и в эфире, – не только самые главные, но и самые желанные компоненты. Позволю себе процитировать Пушкина: "Но знаешь ли, чем сильны мы, Басманов? Не войском, нет, не польскою помогой. А мнением, да! Мнением народным". Ведь можно дискутировать бесконечно долго в студии, но если зрители об этом ничего не знают, это теряется всякий смысл.
- Какова роль сюжетов обновленной программе?
- Говоря по-русски, чтобы скучно не было. Вот основная задача сюжета. Мы не голословно говорим, что "за углом" что-то произошло, а показываем это зрителю и после обсуждаем в студии. Поэтому, возвращаясь к вашему первому вопросу, как я себя чувствую в эфире среди такого количества компонентов, отвечу - как рыба в воде. Вот, если их не будет, я себя буду чувствовать плохо. Мне будет нечем заняться, и программа может "опуститься" до пустых разговоров. Я не люблю это кондовое выражение, но и я, и другие ведущие Ирина Степанова и Михаил Титов стараемся "держать руку на пульсе". И надо сказать, что они это делают гораздо профессиональней. Годы...
- Чтобы «рука оставалась на пульсе», что нужно?
- Опять прибегну к Пушкину: "Ленивы мы и не любопытны!" А таковыми быть нельзя. В годы моей молодости был тележурнал "Хочу все знать!" Так вот подобное желание и есть движущая сила, которая помогает в формировании темы программы. Если человек на экране любознателен, тогда он солидарен со зрителем. Как устроены ночлежки или большой бизнес? Как устроены собачьи бега и почему у нас нет тараканьих? Здесь можно бесконечно выдавать палитру общественных явлений, которые интересно изучать. Почему замерзло Колпино? Когда мы станем по-настоящему культурной столицей? Когда болельщики "Зенита" перестанут оплевывать Большой проспект Петроградской стороны после каждой игры команды? Одна из версий - когда мы построим стадион на Крестовском острове. Так и начинается диспут.
- А вы не боитесь, что горожане примут вас за "народного спасителя". В такой роли вы будете чувствовать себя комфортно?
- Мне 54 года. И в моей жизни было все. И роль "спасителя" я на себя в этой жизни уже примерял. И сейчас из ретранслятора проблем взять на себя функцию квазибога, было бы странно. Ведь это будет вранье. Я не решаю проблем, их решают другие люди. Поэтому худшего положения я ни себе, ни другим не пожелаю.
- Вернувшись в эфир, скажите, что изменилось в работе СМИ?
- С точки зрения посыла и подачи, изменения незначительные. А с технической точки зрения, я многому еще учусь. Вы же прекрасно понимаете, я вырос в эпоху, когда разговора по телефону нужно было ждать, стоя в очереди. А чтобы набрать номер, надо было крутить диск. А потом настали "крутые" времена, когда под каждый мобильный телефон нужно было отдельную сумку носить. И скорость развития технологий все возрастет. Не то, чтобы не поспеваешь. Но порой важность этого аспекта не всегда осознаешь. И на этом прокалываешься.
- А театральное образование помогло вам в дальнейшем в работе на телевидении?
- Есть определенная манера поведения. К примеру, выходит человек, ты делаешь из него своего "врага" или "друга". Выполняешь ролевую функцию. Что касается бесценного опыта, то я его получил в Ирландии. Мне повезло: в тот момент мы основали первое альтернативное телевидение "Русское видео", и я съездил в Ирландию, на курсы по основам работы журналиста на телевидении.
- Какая специализация?
- Давайте я объясню… Я в России снял кино про горячие точки: Карабах, Армению. Отвез в Ирландию, и мне сказали: "Все конечно здорово, но для того, чтобы мы это кино смогли продать, нужно все перемонтировать. Надо сделать так, чтобы ты нам рассказал про свою страну, как про республику Буркина-Фасо, где ты ничего не знаешь. Укажи, где находится Кавказ, где находится Нагорный Карабах, в чем проблема между армянами и азербайджанцами". И так на протяжении определенного времени шло обучение. Мне делегировали задачи - я по этим задачам "лепил" кино. Вы не поверите, потом материал продали в семнадцать стран. Но то, что я привез изначально, можно было бы просто выбрасывать на помойку. Хотя в России я ходил и очень собой гордился. Товарный продукт из фильмов сделали в Ирландии. И заодно привили мне необходимые знания.
- У вас огромный опыт работы в новостях. Как вы оцениваете то, что в профессиональном плане делают молодые корреспонденты?
- Многие выпускники нашего факультета журналистики могут отличить раннего Софокла от позднего Эсхила. Но не владеют самым главным – ремеслом. Хотя этому можно научиться и в ПТУ. Что такое завязка, развитие, кульминация, развязка - не знает никто. Каким образом происходит сквозное действие сюжета и сквозное контрдействие? Корреспонденты порой даже не знают, что новость это ответ на семь вопросов. Кто? Что? Когда? Где? Как? Почему? Помимо этого существует вопрос: "Как меня это касается?" Можно провести аналогию. Как говорил Освальд Шпенглер: "Лучшее познание действительности – это аналогия". Есть и другие подходы. Я сейчас не буду перечислять все возможные. А у нас как? Корреспондент едет в Законодательное собрание. Перед выездом я ему задаю вопрос: "А кто там два заместителя у председателя?" Получаю удовлетворительный ответ, - знает. "А кем они были раньше?" Тишина… Если ты не знаешь предысторию, если не интересуешься фактами, зачем ты вообще туда едешь? Бывает корреспондент и подкован, но совершенно не интересуется работой оператора. Я вот вам задаю вопрос, операторская панорама должна идти слева направо или наоборот?
- …
- Видите! Читаем мы слева направо, поэтому и картинку смотреть нам удобно в этом направлении. Эта панорама должна идти от малозначащего предмета на более значимый. А что лучше в телесюжете работает – отъезд или наезд?
- Наезд – так можно детально рассмотреть объект.
- В 87% процентах на западных телеканалах в новостном сюжете работает отъезд. Стандарт - 4 секунды. Таким образом зритель получает полную картину происходящего. А самое главное - внутрикадровый монтаж: кто-то зажег спичку, прикурил сигарету и спичку бросил. Действие закончено. И вот смотрите, курс ПТУ на тему операторской работы мы с вами рассмотрели за несколько минут.
- К слову о ремесле, я знаю, что вы работали сталеваром. Расскажите подробнее, пожалуйста.
- Я родился в Нижнем Тагиле. Окончил Нижнетагильский горно-металлургический техникум. Стал работать в кислородно-конвертерном цехе…
- Я с трудом представляю вас в таком месте…
- А что тут представлять? Бери больше - кидай дальше (смеется). Вот мартеновская печь, температура 1430 градусов. Поднимается заслонка, и вы туда кидаете марганец, магний – в зависимости от того, что варят: рельсы или колеса или еще что-то. Поскольку металлы все тяжелые, не самая полезная для здоровья работа. И романтики здесь нет.
- Сейчас вы любите физический труд?
- Скорее, нагрузки. Каждый день на беговой дорожке. В молодости стал "кандидатом в мастера спорта" по тяжелой атлетике.
- Для многих работа на загородном участке - настоящий релаксант. А для вас?
- У меня есть участок, дом строю. Долго, правда, все строю и строю…
- Дерево посадили?
- Да, штук сто двадцать.
- То есть у вас сад?
- Да какой сад на глине?! Так, елки да березы…
- Хорошо. Дом строите, деревья посадили 120 штук, а сын есть?
- Дочь. Она живет за границей.
- Вы не приверженец высказывания "заграница нам поможет"?
- Нет. У меня большой опыт работы в Горном институте в Петербурге. Если вы пройдете по его коридорам, своими глазами увидите выставку достижений народного хозяйства. Там такие установки стоят! Так вот, я много провел времени во Франции на нефтегазовом концерне Total - это четвертый в мире нефтегазовый гигант и колоссальные лаборатория. Во Фрейбурге, где, кстати, Ломоносов учился, ведутся исследования по заказу концерна БМВ, тоже бывал. И скажу вам, то, что здесь удалось создать силами Литвиненко Владимира Стефановича, это даже визуально выглядит гораздо круче, чем, то, что я видел на Западе. Соответственно, не мы, а к нам в Россию приезжают ученые. Здесь идут разработки и прикладные и фундаментальные. И получается, с одной стороны здесь можно создать в рамках университета замечательное производство, замечательную жизнь. Но, с другой стороны, жить на том же уровне, если вспомнить теорию пассионарности Льва Гумилева, мы не сможем еще лет триста. Потому что нас слишком поздно "проняло".
Фотография Владимира Гречишкина