В небольшом городке Жуковский под Москвой накануне Дня дурака Максим Филаткин, продавец рыболовных снастей, пытается прорваться на фабрику по производству сосисок. Не потому, что он воинствующий вегетарианец или голоден, а потому, что пытается пресечь фальсификацию выборов.
Филаткин вместе с небольшой компанией гражданских активистов, вооруженных айфонами, нагрянул на предприятие "Аэрософт", производящее сосиски, которое подало заявление о том, что сто его сотрудников могут проголосовать только на рабочем месте.
В помещении активисты обнаружили только одного человека, и подали жалобу, которая позже привела к пересчету результатов голосования на участке № 649 (как и на восьми других).
Этот рабочий день, в который я поехал снимать сюжет о выборах мэра Жуковского, длился 19 часов.
Помимо сосисочного фиаско я видел большие очереди избирателей, которые проголосовали и теперь требовали тысячу рублей, которые им якобы обещали.
На видео, снятых корреспондентами ассоциации "Голос", заметно, как полицейские наблюдают, но не вмешиваются в продажу голосов за деньги.
Мои самые сильные впечатления от этого дня — это печаль, которое я чувствовал, наблюдая за открытой продажей голосов на улице, и стыд, который, как мне показалось, я видел в глазах тех, кто участвовал в вопиющих фальсификациях.
Я также был поражен непоколебимой уверенностью, которую излучали молодые гражданские активисты, когда размахивали своими записывающими устройствами, как оружием, кричали и требовали ответов от охранников и чиновников, которые, как они были убеждены, пытались скрыть от них правду.
Риторика международной прессы часто такова, что после демонстрации 6 мая 2012 года и последовавших арестов (в том числе Pussy Riot) оппозиция и гражданские активисты терпят поражение. Снова говорят о "крепкой руке" Путина. Но 31 марта в Жуковском я увидел мобилизацию гражданского общества против Путина с момента его возвращения.
Я видел результат решения, принятого многими россиянами: всё — значит, всё. Фальсификации на парламентских и президентских выборах были последней каплей, надо что-то делать.
У гражданских активистов есть айфоны и YouTube, но пользоваться интернетом и писать официальные жалобы умеет не только оппозиция.
Спустя несколько дней после того, как мой видеорепортаж был опубликован на сайте "Новой газеты", территориальная избирательная комиссия Жуковского предположила, что я находился в стране и работал незаконно.
12 апреля в "Живом журнале" появились посты, в которых также говорилось, что я был в стране незаконно, и даже предполагалось, что я могу быть шпионом.
Больше всего меня обеспокоило то, что фотография, которая была опубликована в блоге, кажется, была той самой, которую я отдавал российскому посольству в Лондоне, когда подавал документы на визу.
Вопрос: как блогер nachalniksvoi, написавший пост обо мне, получил фотографию, которую я никогда не публиковал в Сети, а только давал представителям российской власти?
У того же блогера оказались и копии удостоверения, выданного мне газетой "Жуковские вести". Оно давало мне право быть их корреспондентом в день выборов, наблюдать и снимать на избирательные участках. Это известный и широко распространенный прием, который используют многие наблюдатели, чтобы обеспечить честность выборов и разоблачить фальсификации.
Только территориальная избирательная комиссия Жуковского делала копии удостоверения, которое мне выдали "Жуковские вести".
Так что мое последнее впечатление — легкий дискомфорт от того, что "большой брат" все еще здесь, и кто-то из чиновников или кто-то, имеющий доступ к моим документам, пытается меня дискредитировать.