Крымская «Школа журналистики» провела мастер-класс по теме «Интернет и закон». О правах, обязанностях и ответственности в онлайне слушателям рассказывал юрист «РосКомСвободы», руководитель «Центра защиты цифровых прав» Саркис Дарбинян.
Текст его лекции Лениздат.Ру публикует полностью.
В последнее время в России наметилось огромное количество тенденций, связанных с ограничением конституционных прав, которые, в принципе, российским гражданам статьей 29 Конституции обеспечены и обеспечиваются всеми международными соглашениями и конвенциями. Но сегодня очевиден тренд на введение цензуры в сети Интернет. Хоть официальные органы власти и не любят называть это словом «цензура», а предпочитают термин «фильтрация контента в целях обеспечения публичных интересов и нераспространения запрещенной законом информации».
Можно сказать, что указанная тенденция сейчас проявляется не только в России: она проявляется во всем мире и связана, скорее всего, с увеличением потребления интернет-трафика и увеличением количества пользователей. В России сегодня таких уже по официальной статистике более 70 млн человек: они ежедневно используют сеть Интернет для получения какой-то информации, контента, литературы или для связи. Поэтому значение этого средства коммуникации приобретает все больше и больше. Когда-то, еще в 2011 году, такие авторитетные международные организации, как OpenNet Initiative и FreedomHouse называли российское пространство интернета, либо, как говорят в простонародье, — Рунет, одним из наиболее свободных пространств, в котором не существовало никаких специальных законов, которые могли бы ограничивать права человека либо регулировать отношения внутри сети. Однако в 2012 году все изменилось. Появился первый закон.
Кстати, я не представился вам: я являюсь практикующим адвокатом и я представляю несколько организаций, которые занимаются как раз мониторингом законодательства в области IT и интернета и занимаются защитой прав пользователей. Прежде всего, это наша организация FreeRunet — Ассоциация пользователей интернета, которая стоит на страже защиты прав пользователей Сети, прежде всего пользователей. Это Пиратская партия, членом которой я тоже являюсь. Пиратская партия базируется на 4 фундаментальных принципах — это: открытое государство, открытые знания, открытая культура и открытые технологии. И наш проект RuBlackList.Net, либо РосКомСвобода. Сегодня это крупнейшее медиаиздательство, которое занимается мониторингом случаев привлечения пользователей Сети, блогеров, журналистов, ограничения доступа к некоторым интернет-сайтам. Мы постоянно ведем реестр, который из года в год только расширяется — это так называемый Реестр запрещенной информации. Их уже много, и об этом мы поговорим позднее. И, собственно, мы как раз освещаем данные из этого реестра и те случаи, которые происходят.
Как я сказал, все началось с 2012 года, с принятием 139 федерального закона «О защите детей». Собственно, это путь многих государств, не только России — когда речь идет об онлайн-фильтрации, прежде всего, политики начинают говорить о педофилии, о распространении детской порнографии в Сети. Эта тема вроде всем понятна — что это плохая информация, которую не надо распространять. Многие государства фильтруют Сеть на предмет контента, содержащего детскую порнографию. И, собственно, эта риторика была в начале того законодательного пути, когда принимался первый закон, который устанавливал ограничения для оборота контента в сети Интернет. Начал он действовать с 1 ноября 2012 года. Тогда же появился на свет наш проект РосКомСвобода, который в день вступления в силу закона начал мониторить реестр, который с нуля начал расти в России. Был впервые установлен механизм для досудебной блокировки сайта и были впервые введены те основания, по которым доступ к интернет-сайту может быть ограничен. Это, как я сказал уже, педофилия, это пропаганда суицида, в том числе описание способов совершения самоубийства, это информация о наркотиках, способах их употребления, распространения и так далее.
Вот три основания, которые появились в России, и они были распределены по разным федеральным органам. Так, ФСКН — Федеральная служба по контролю наркотиков занималась тем, что мониторила Сеть на предмет любой информации о наркотиках. Роспотребнадзор занимался мониторингом глобальной Сети на предмет распространения контента о способах совершения самоубийств и Роскомнадзору поручили заниматься поиском педофильского контента. Вот, собственно, три органа получили полномочия определять этот контент в Сети. После того, как этот контент определялся, соответственно, информация направлялась в Роскомнадзор, который вне суда определял IP-адрес сайта, доменное имя сайта либо конкретный указатель страницы, так называемый URL, и вносил это в федеральный реестр. Эта статья внесла изменения в 149 федеральный закон «Об информации». Это главный закон, который регулирует все отношения внутри Сети и в котором, в статье 15, все основания для блокировки интернет-сайтов описываются.
Вот новые положения закона предусматривали, что после добавления сайта в реестр все операторы связи, интернет-провайдеры доступа обязаны два раза в день — утром и вечером — выгружать данные из реестра и блокировать интернет-сайты. То есть блокировка происходила на уровне интернет-провайдеров, доступов. Как федеральных, больших провайдеров, так и мелких, локальных домашних интернет-провайдеров. И вместо запрещенной страницы либо сайта пользователям показывается заглушка, в которой говорится, что доступ к сайту ограничен в связи с решением федерального органа власти.
Почему мы стояли с самого начала против этого закона? Потому что прежде всего мы говорили всегда о том, что защита родителями своих детей должна производиться по их собственному усмотрению. Для этого существует огромное количество технических фильтров, которые родители могут поставить на свои компьютеры и, соответственно, сами принимать решение, какой контент для своих детей запрещать. Но государство решило, что родители не справляются со своей обязанностью, и взяло обязанности Большого Родителя над всеми гражданами РФ, которые по умолчанию были обозначены как дети. Потому что понятно, что доступ блокировался не только детям, а всем гражданам. И это, конечно, вызвало немало недовольства у крупных интернет-компаний, тех компаний, которые уже долгое время работали в русскоязычном сегменте интернета. Волна протестов прокатилась по Рунету. Такие компании, как Яндекс, Google, вешали заглушку на своих сайтах, что они против этого закона, потому что закон определял не очень прозрачные способы административного принятия решения вне суда, какая именно информация будет признана запрещенной.
Кроме этого, существовала большая проблема в связи с тем, что при блокировке сайта законодательство предусмотрело также, что блокируется также IP-адрес. Не вдаваясь в технические подробности интернета, хочу вам донести, что большинство интернет-сайтов сегодня работают на протоколе IPv4. Это протокол распределения сетевых адресов, и так устроена сетевая архитектура, что на одном IP-адресе может располагаться от десятков до сотен ресурсов. Поэтому блокировка даже одной страницы на сайте может вызвать не только блокировку целого сайта, но и блокировку сотни других сайтов, которые не несут никакой ответственности и не распространяют никакого запрещенного контента.
Собственно, эта проблема была обозначена сразу, что указанный закон может внести хаос в русскоязычную зону интернета. Но законодатель был непреклонен, ссылаясь на международную практику и опасность этого контента. Все-таки закон вступил в силу, и сайты начали блокироваться. С первых дней блокировки сайтов было выявлено огромное количество случаев, когда уполномоченные органы власти блокируют доступ к весьма спорному контенту.
Одно из громких дел было в Московском арбитражном суде, когда сведения об одном из роликов в YouTube были внесены в Реестр. Google обратился в суд как компания, которая владеет сервисом, и обжаловал действия государственного органа. На видеоролике было изображено, как некое лицо, которого не показывали, подготавливало суицид. Это стало причиной, почему решили ролик заблокировать, но в чем была спорность ситуации. На самом деле пропаганды суицида не было. Это был такой шуточный ролик, в котором показывалось, как готовить бутафорию для Хэллоуина. И в конце понятно, что человек не вены режет, а наносит себе определенный грим на руки, якобы порезы от ножей. Google проиграл этот суд.
Дальше было еще несколько дел.
Есть такая известная русская онлайн-энциклопедия «Абсурдопедия», в которой тоже много различного контента. То есть любой шуточный контент о суициде блокировался сразу государственными органами. Туда попадало огромное количество ресурсов Рунета, таких как «Хабр», «Лурк». Местами попадали даже такие крупные ресурсы, как «Яндекс», Mail.Ru. Время от времени пользователи обнаруживали, что доступ к сайту ограничен по тем или иным причинам. Но правоприменительная практика началась, и все суды были проиграны. Ни одно из решений государственного органа по блокировке ресурсов не было признано незаконным, а на все упование интернет-отрасли, что из-за этого блокируются и другие сайты, которые находятся на этих IP-адресах, оно не вызвало понимания у Роскомнадзора. Соответственно, рекомендация всему IT-бизнесу была — закупать собственный пул IP-адресов, независимых, и перекидывать ресурсы на другие айпишники.
Одно из главных опасений общественности и интернет-компаний заключалось в том, что после принятия трех оснований для блокировки сайта наверняка найдутся те лоббисты и желающие добавить дополнительные основания, которые могут уже серьезно ограничить свободу слова.
Так и произошло — после принятия 139 закона законодателя было уже тяжело остановить. Правообладатели и государство ставят совершенно разные цели для блокировки онлайн-ресурсов. Но они едины в своем желании контролировать частные коммуникации граждан, запрещая заходить на какие-то интернет-сайты. И, конечно, после того, как было введено такое основание, как «контент, который нарушает права человека на доступ к безопасной информации», правообладатели настояли на принятии очередного закона — 187 Федеральный закон. «Антипиратский закон версия 1.0». Многие называют этот закон аналогом американского закона SOPA. В США в свое время хотели принять такие законы, как SOPA и PIPA, но под давлением широкой общественности и интернет-индустрии было принято решение отклонить эти законы. Однако РФ в конце 2012 года — это произошло в «день апокалипсиса» — 21 декабря 2012 года. Апокалипсиса не случилось, но торговое представительство США подписало с Россией меморандум об увеличении правовых мер по защите авторских прав в сети Интернет. И, собственно, Россия была выбрана таким экспериментальным полигоном, где можно опробовать новый антипиратский закон.
Первая версия антипиратского закона устанавливала, что доступ к сайту может быть заблокирован в связи с нарушением исключительных авторских прав на видеоконтент. Почему только видео, а не все объекты авторского прав? Потому что видеолоббисты обладают наибольшей силой, чтобы лоббировать собственные интересы. Ряд крупных организаций правообладателей настояли на принятии этого закона, и он предусматривал возможность через Мосгорсуд — исключительная подсудность таких дел была передана именно туда — принимать решения о блокировке интернет-сайтов в качестве обеспечительных мер. То есть закон устанавливал, что на 15 дней сайт может быть заблокирован без какого-то начала искового производства от правообладателя. В течение этого срока правообладатель может подать заявление в суд, и тогда сайт будет блокироваться дальше. Если он заявление не подает, то блокировка сайта снимается.
Принятие этого закона породило создание второго Реестра, который также ведет до сих пор Роскомнадзор и который позволяет таким же образом заблокировать доступ к сайту, если контент не будет удален. Надо, наверно, сказать, что и первый, и второй закон предусматривают алгоритм, когда Роскомнадзор уведомляет владельца сайта либо владельца хостинга, на чьих серверах этот сайт поддерживается, об удалении контента. Если контент не удаляется в течение суток, то Роскомнадзор принимает решение о том, чтобы внести его в реестр и уже ограничить доступ к сайту на уровне интернет-провайдеров.
Третий закон, который появился уже в декабре 2013 года, — 398 федеральный закон. Один из самых резонансных законов. В Рунете его сразу же назвали законом о политической цензуре. Он предусматривал возможность немедленной блокировки сайта без какого-либо уведомления владельца сайта о незаконности контента по решению генерального прокурора либо его заместителей.
Алгоритм строился так — генпрокурор направляет информацию в Роскомнадзор, что на таких-то сайтах содержится информация, призывающая к массовым беспорядкам, осуществлению экстремистской деятельности, участию в массовых публичных мероприятиях, проводимых с нарушениями установленного порядка. Роскомнадзор сразу же принимает меры по ограничению доступа к сайту и лишь потом, после блокировки, владелец сайта информируется, что «у тебя там контент такой-то противоправный есть». При этом ряд судебных дел по указанному закону показали, что законодатели забыли прописать процедуру разблокировки сайтов, как это было с двумя предыдущими реестрами.
Первым самым громким случаем применения закона стала блокировка в марте 2014 года 4-х крупных сетевых издательств. Это были ЕЖ.ру, Kasparov.ru, Грани.ру и блог Навального в «Живом журнале». После этого последовал ряд судебных процессов. Каждое из изданий обращалось в суд для того, чтобы доказать, что их права нарушены, потому что никто не мог добиться от Генпрокуратуры точного наименования, тех ссылок и того контента, который, по мнению прокурорских сотрудников, является незаконным. Буквально доказательства всплывали из рукавов прокурорских сотрудников уже на самих судебных заседаниях. При этом прокуратура говорила, что «указанные издания тенденциозно нарушают нормы российского права», собственно, публикуя противоправный контент. Претензии касались освещения «болотного дела», хода событий на Болотной площади во время митингов в Москве. И весь этот контент признавался незаконным. Хотя вроде бы в самом пункте закона говорится о призывах. И мы понимаем, что призывы — это что-то, что должно произойти в будущем. Но даже несмотря на то, что события описывались уже прошлые, сайты были заблокированы, и буквально около трех недель назад сайт господина Навального был разблокирован. При этом ряд ресурсов ввели самоцензуру.
Несомненно, что введение новых законов отражается на том, что сервисы начинают по другому подходить к правилу использования своих сетей. Например, ЖЖ решил, что во избежание каких-то проблем лучше самому ограничить доступ к блогу Навального на Живом журнале, чтобы весь LiveJournal не блокировался на территории РФ. Это было сделано. LJ запретил выход на блог Навального с российских IP-адресов.
Другие сайты много судились. Все процессы были также проиграны. Мы тоже обращались с позиций пользователей и обжаловали эти решения суда. Говорили: «Да, несомненно, государство может регулировать Сеть, но подобные ограничения нарушают права пользователей на доступ к информации, на распространение не запрещенной законом информации». Но после прохождения всех национальных судов успеха добиться не удалось. Сейчас уже несколько дел, в том числе и по нашей жалобе, лежат в Европейском суде по правам человека. Ждем, когда Европейский суд все-таки решит эту проблему.
С нашей точки зрения указанное правоприменение и указанный закон нарушают ряд международных обязательств России. В том числе одним из наиболее важных является всеобщая декларация ООН от 2011 года «О свободе выражения мнений и интернете». То есть ООН попыталась сформулировать основания, когда и как сайт можно блокировать. Был введен такой термин, как «тройной тест». Он говорит о том, что доступ к сайту может быть ограничен, если 1) это предусмотрено национальным или международным законодательством; 2) если это нарушает публичные интересы; 3) ограничение запрещенной информации должно быть пропорционально, чтобы не нарушались права человека. Например, если информация содержится на одной из страниц интернета, не надо блокировать весь сайт или весь Фейсбук.
Но, тем не менее, несмотря на рекомендации международных органов, уполномоченных давать рекомендации в сфере применения законов о правах человека, в России этот закон продолжает действовать и вызывает много нареканий и проблем. Это было и во время марша за федерализацию Сибири — сайты блокировались. Они блокировались периодически в связи с появлением той или иной информации о предстоящих митингах. Последним был как раз Марш «Весна», который пытались заблокировать, но в результате марш не прошел по другим известным причинам.
На этом дело не закончилось. На протяжении двух лет «Бешеный принтер», как иногда называют Государственную думу РФ, продолжал выкидывать мятую бумагу из своих недр: один за другим законы появлялись на свет. Несмотря на всеобщую критику интернет-индустрии и общественности: «Что вы делаете? Давайте разберемся сначала с одним законом, и будем принимать другой». Но нет, защита публичных интересов важнее. Появляется 97-й Федеральный закон, который также назвали «законом о блогерах». Он ввел доселе неизвестную норму, фактически приравняв блогеров к журналистам. По закону, если страницу блогера посещает больше 3 тысяч пользователей в сутки, этот блогер обязан зарегистрироваться в специальном реестре. Отменяется право на анонимность — он указывает свои фамилию, имя и отчество, как с ним связаться. Он должен проверять публикации — соответствуют ли они обстоятельствам, или о других обязанностях, которые раньше были применимы только к журналистам, которые работали на зарегистрированные СМИ.
Если блоге-«трехтысячник» не хочет добровольно регистрироваться в Реестре, Роскомнадзор может зарегистрировать его насильно, сам. И уведомить, что «ты, дорогой мой, зарегистрирован в специальном реестре и на специальном контроле». Конечно, в блогерском сообществе Рунета закон приняли не очень благожелательно. Никто не захотел добровольно регистрироваться, потом нашлось несколько десятков психов, которые хотели, наверно, показать свое почтительное отношение к указанном закону. Зарегистрировались, и сегодня они находятся в реестре Роскомнадзора, который следит за их активностью.
Кстати, недавно Роскомнадзор опубликовал интересный отчет по применению указанного закона. Пришли к выводу, что российские блогеры ругаются матом, нарушают все обязанности, которые предусмотрены 97-м Федеральным законом. Это мы говорим о зарегистрированных блогерах. И вообще, крайне плохо выполняют требования нового закона. Но это оказалось не самым плохим и не самым жестким положением федерального законодательства. 97-й федеральный закон также ввел понятие организатора распространения информации. Вот с этой дефиницией были наибольшие вопросы у сообщества и у бизнеса. Потому что организатором распространения информации признается владелец сайта либо владелец программного обеспечения, которое позволяет пользователям взаимодействовать друг с другом. То есть, по сути, любой сайт в сети Интернет, который оставляет возможность оставления каких-либо комментариев, взаимодействия пользователей, размещения публикаций, может быть признан организатором распространения информации.
Примерно такой же механизм, как и в законе о блогерах, — либо ты сам регистрируешься там, либо тебя насильно регистрируют в реестре и устанавливают для тебя ряд обязанностей. Обязанности были довольно таки жесткие. То есть организатор распространения информации, который находится в реестре, должен был в течение 6 месяцев хранить все данные о пользовательской активности, так называемые логи. Это факты подключения к тем или иным ресурсам, какие друзья у этого пользователя. Какие транзакции он совершал, куда он выходил, какую информацию он вбивал в качестве личной информации. Вся эта информация должна собираться на протяжении 6 месяцев организаторами распространения информации и выдаваться правоохранительным органам по первому требованию.
Если лицо подозревают в совершении административного либо уголовного деяния, организатор должен эту информацию представить либо будет оштрафован.
Причем штрафы были очень немаленькие: для физлиц от 1 тысячи до 5 тысяч рублей. Юрлица штрафуются от 100 тысяч до 500 тысяч рублей. Что, вы понимаете, может похоронить любой ресурс небольшой, у которого нет крупной капитализации. При этом закон также говорил о том, что организатор распространения информации не имеет права распространять сведения о взаимодействии с правоохранительными органами по передаче информации о пользовательской активности. То есть рассказывать сообществу, какая информация передается правоохранительным органам, также нельзя. За это организатор может быть отдельно оштрафован.
Это первый правовой шаг к запрету анонимности в Сети и для того, чтобы ограничивать возможность анонимно опубликовать какой-либо материал. 97 Федеральный закон также предусматривает возможность блокировки сайтов, если они не соответствуют указанным требованиям.
Пока не было ни одного прецедента, чтобы по указанному основанию сайт заблокировали, тем не менее в ранее обозначенном мной 149-м ФЗ появилась статья 15.4, которая предусматривала возможность блокировки доступа к таким сайтам. Я думаю, что это такой механизм, рычажок, чтобы контролировать часть в том числе западных сервисов, которые до этого неохотно шли на контакт с Роскомнадзором, когда контрольное ведомство-регулятор направляло информацию: «давайте, ограничьте тот сайт или этот». Не реагировали. Теперь есть возможность ограничить доступ ко всему сайту на территории всей РФ, если сервис не хочет подчиняться новому законодательству.