В новой Доктрине информационной безопасности России обратили внимание на действия террористических организаций, шпионов и преступников в интернете. Документ, подписанный президентом России Владимиром Путиным, вступил в силу 6 декабря 2016 года и признает утратившей силу прежнюю Доктрину, утвержденную 9 сентября 2000 года.
В новой доктрине появился ряд положений, которых не было в предыдущей версии. Так, согласно документу, для борьбы с внешними и внутренними информационными угрозами следует развить национальную систему управления российским сегментом интернета. Также впервые появились пункты об использовании Сети в военных целях, террористическими и экстремистскими организациями и киберпреступниками. При этом некоторые положения исчезли – например, угрозой нацбезопасности больше не является принятие законов, ущемляющих конституционные права и свободы граждан в области информационной деятельности. Лениздат.Ру сравнил тексты Доктрин от 2000 и 2016 годов по нескольким пунктам и узнал, как изменился взгляд государства на информационную безопасность за последние 16 лет.
Инфобезопасность и интересы
Доктрина от 9 сентября 2000 года определяет информационную безопасность России как «состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства». В новой редакции Доктрины ее определение расширилось: в частности, в него добавлены пункты про состояние защищенности «от внутренних и внешних информационных угроз».
Доктрина от 6 декабря 2016 года также дополняет понятие национальных интересов в информационной сфере. Согласно тексту, в них теперь входят:
1. Обеспечение бесперебойной работы критической информационной инфраструктуры «в мирное время, в период непосредственной угрозы агрессии и в военное время».
2. Противодействие угрозам использования информационных технологий в целях нарушения стратегической стабильности.
3. Укрепление равноправного стратегического партнерства в области инфобезопасности и защита суверенитета РФ в информационном пространстве.
Угрозы
Согласно текстам Доктрин, сейчас и 16 лет назад понятие «угроза» понимали по-разному. Так, в редакции 2000 года к информационным угрозам относятся:
1. Принятие органами власти нормативных правовых актов, ущемляющих конституционные права и свободы граждан в области духовной жизни и информационной деятельности.
2. Создание монополий на формирование, получение и распространение информации, в том числе с использованием телекоммуникационных систем.
3. Нарушение конституционных прав и свобод человека и гражданина в области массовой информации.
4. Вытеснение российских информационных агентств и СМИ с внутреннего информационного рынка и усиление зависимости духовной, экономической и политической сфер общественной жизни России от зарубежных информационных структур.
5. Нерациональное, чрезмерное ограничение доступа к общественно необходимой информации.
6. Манипулирование информацией (дезинформация, сокрытие или искажение информации).
7. Монополизация информационного рынка России, его отдельных секторов отечественными и зарубежными информационными структурами.
В тексте 2016 года таких положений уже нет. Зато добавились следующие:
1. Трансграничный оборот информации «все чаще используется для достижения геополитических, противоречащих международному праву военно-политических, а также террористических, экстремистских, криминальных и иных противоправных целей».
2. Наблюдается «наращивание рядом зарубежных стран возможностей информационно-технического воздействия на информационную инфраструктуру в военных целях».
3. Усиливается деятельность организаций, осуществляющих техническую разведку в отношении российских государственных органов, научных организаций и предприятий ОПК.
4. Спецслужбы отдельных государств оказывают информационное воздействие, которое направлено на дестабилизацию внутриполитической ситуации в различных регионах мира и приводит к подрыву суверенитета и нарушению территориальной целостности других государств. При этом, согласно тексту документа, в эту деятельность вовлечены религиозные, этнические, правозащитные и иные организации.
5. «Отмечается тенденция к увеличению в зарубежных средствах массовой информации объема материалов, содержащих предвзятую оценку государственной политики Российской Федерации». Российские СМИ подвергаются за рубежом откровенной дискриминации, а журналистам создаются препятствия для работы.
6. Террористические и экстремистские организации широко используют механизмы информационного воздействия. Масштабы компьютерной преступности, особенно в финансовой сфере, возрастают.
Военная политика
Состояние информационной безопасности в области стратегической стабильности в новой редакции Доктрины характеризуется «стремлением отдельных государств использовать технологическое превосходство для доминирования в информационном пространстве».
Согласно тексту документа, существующее распределение ресурсов для безопасной и устойчивой работы интернета между странами не позволяет реализовать совместное справедливое управление им.
В связи с этим, в 2016 году добавился пункт о том, что «в соответствии с военной политикой Российской Федерации» обеспечение инфобезопасности включает в себя:
1. Стратегическое сдерживание и предотвращение военных конфликтов, которые могут возникнуть в результате применения информационных технологий.
2. Содействие обеспечению защиты интересов союзников РФ в информационной сфере.
3. Нейтрализацию информационно-психологического воздействия, в том числе направленного на подрыв исторических основ и патриотических традиций, связанных с защитой Отечества.
В качестве борьбы с внешними и внутренними информационными угрозами предлагается развить национальную систему управления российским сегментом интернета и продвигать позиции России в рамках деятельности международных организаций.
Курс на ужесточение
Юрист «РосКомСвободы» и глава Центра защиты цифровых прав Саркис Дарбинян считает, что после принятия Доктрины последует усиление контроля в информационной сфере, ужесточение методов давления и появится больше кейсов привлечения к ответственности за свободу самовыражения и слова в сетевом пространстве. Все это будет подаваться «под соусом» обеспечения безопасности российских пользователей и критической инфраструктуры.
По мнению Дарбиняна, законодательство пытается нагнать стремительно развивающиеся IT-технологии. «Уже приняты все основные законы, вводящие цензуру в сетевом пространстве, так или иначе отменяющие права на privacy, в дальнейшем уже будет тенденция регулировать какие-то более узкие сегменты сетевых отношений, - отметил юрист. - Это будут законы о торговых агрегаторах, онлайн-кинотеатрах и мессенджерах».
Юрист в беседе с Лениздат.Ру высказал мнение, что некоторые положения Доктрины приняты в связи с конкретными планами правительства. Так, пункт про «трансграничный оборот информации» отсылает к российско-китайскому партнерству по созданию так называемого «Красного щита», системы фильтрации содержимого интернета, по аналогии с «Великим китайским файерволом».
Упоминание о правах и свободах граждан в области духовной жизни, по мнению главы Центра защиты цифровых прав, может означать грядущий контроль над распространением информации и привлечением к ответственности за оскорбление чувств верующих.
Пункт о нейтрализации воздействия, направленного на подрыв патриотизма, может стать поводом для разбирательств за оскорбление публичных лиц или открытую критику действующей власти, считает эксперт.
В Доктрине информационной безопасности РФ изложены официальные взгляды на обеспечение безопасности государства в информационной сфере. В эту сферу входят совокупность информации, информационных систем, сайтов, сетей связи и компаний, деятельность которых связана с созданием и обработкой информации, развитием IT-технологий. Главная стратегическая цель документа - защита жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, связанных с применением информационных технологий в военно-политических целях.
Доктрина служит основой для формирования государственной политики в области обеспечения инфобезопасности России, подготовки предложений по изменению ее правового и научно-технического обеспечения и разработки целевых программ в этом направлении.