Как освещать трагедии, общаться с пострадавшими и избежать получения психологической травмы, рассказала российский координатор центра «Дарт», психолог Ольга Кравцова на тренинге «Журналист в экстремальной ситуации: специфика освещения катастроф и трагедий», который прошел 16-17 декабря в Петербурге при поддержке Института региональной прессы и Северного журналистского центра.
Центр «Дарт» был создан Высшей школой журналистики университета Колумбии в 1999 году как реакция на результаты исследования о работе репортеров – выяснилось, что от различных психологических травм страдают тысячи сотрудников СМИ, работающих в экстремальных ситуациях, которые, в отличие от представителей других профессий (пожарных, полицейских и пр.), как правило, не получали необходимой профессиональной помощи. Миссия центра – оказывать образовательную, психологическую и юридическую поддержку журналистам, освещающим катастрофы, трагедии и войны. Сейчас «Дарт» работает в нескольких десятках стран по всему миру, где проводит семинары, тренинги и индивидуальные консультации для работников СМИ.
В рамках дискуссии российский координатор центра «Дарт» Ольга Кравцова и журналисты Северо-Запада выяснили, как репортеры должны работать в чрезвычайных ситуациях, чтобы сохранить собственное психологическое здоровье и не травмировать аудиторию.
Жалость и бесчувственность
Журналист должен «жалеть» аудиторию – не показывать ей всего, что видел он сам. В 2014 году Фонд общественного мнения провел исследование восприятия российской аудиторией новостей о чрезвычайных происшествиях. Мнения опрошенных разделились практически поровну: половина считала, что журналисты обязаны рассказывать всю известную информацию, которую зритель потом сам «отфильтрует», другая половина выразила мнение, что функция отбора фактов лежит на репортере.
По мнению участников тренинга, работники СМИ должны ориентироваться на мнение второй группы опрошенных и ставить себе «рамки освещения», за которые заходить нельзя: допустим, не показывать фотографии жертв и подробно не описывать полученные ими увечья.
Как отметила Ольга Кравцова, у журналистов со временем появляются трудности в определении «рамок». «Когда ты видишь много страшной органики, в какой-то момент психика отключается, ты перестаешь на это реагировать», - объяснила она. Психологи называют это явление потерей сенситивности. При этом у человека остается способность к эмпатии – восприятию чувств других, поэтому столкновение с человеческими эмоциями может вывести из такого «ступора» и помочь определить «рамки». «Абстрагироваться от трагедии, но не от людей, - порекомендовала специалист центра «Дарт». - Отсечь эмоции, которые вас разрушают, но оставить эмоции, которые помогают установить контакт».
Символы и кадры
Участники тренинга сошлись во мнении, что в освещении трагедий репортеры должны говорить символами. Журналисты вспомнили классический пример такого приема - новостной сюжет о цунами на Фукусиме в 2011 году. Всю трагичность катастрофы показал кадр с собакой, которая сидит на берегу океана и ждет своего хозяина, которого унесло волной.
На примере трагедии на Фукусиме журналисты раскритиковали особенности работы российских СМИ. По их словам, в то время как зарубежные коллеги передавали смысл ситуации символами, используя общие и средние планы, отечественные телеканалы показывали разрушенные здания и жертв крупными планами.
Общение с пострадавшими
По словам психолога центра «Дарт», часто журналисты избегают общения с теми, кого коснулась трагедия, думая, что лишнее упоминание о произошедшем может сделать человеку больно. «Предложить себя в пространстве горя очень важно», - считает Ольга Кравцова. В практике опрошенных ею работников СМИ часто встречались случаи, когда пострадавшие сами инициировали общение с репортерами, были благодарны за то, что кто-то заинтересовался их историей, выслушал и помог «слить» эмоции.
«Нерв работы»
В рамках тренинга возникла дискуссия о том, как журналист должен работать с информацией о трагедиях, – абстрагироваться от ситуации или проникнуться ей. «Что-то нужно пропускать через себя, просто нужно пропускать так, чтобы оно вас не разрушало», - заключила Ольга Кравцова. С ней согласились присутствующие журналисты, которые сошлись во мнении, что «нерв работы» - это то, что отличает текст репортера от сухого отчета МВД. Однако работнику СМИ все-таки стоит быть немного циничным, чтобы избежать травмирования собственной психики.
Самодиагностика
По словам координатора центра «Дарт», журналистика – это профессия, противоречащая психологическим инстинктам, поэтому в результате работы репортер может получить психологическую травму. Ее могут вызвать события, выходящие за рамки обычного опыта, представляющие реальную или возможную угрозу смерти и здоровью для журналиста или его окружающих. Травма перегружает физиологические и адаптационные возможности человека и проявляется на четырех уровнях:
• Физиологическом – учащенное сердцебиение и дыхание, повышенное потоотделение, сбои в пищеварительной системе, головные боли и головокружение, усталость, нарушение сна, снижение иммунитета;
• Эмоциональном – шок, оцепенение, чувство подавленности, депрессия, гнев и агрессия, раздражительность, чувство вины и страха, плаксивость, тревожность;
• Когнитивном – нарушение памяти и амнезия, трудности в концентрации, снижение продуктивности труда, появление навязчивых мыслей, воспоминаний, «флешбеков» и ночных кошмаров;
• Изменения на уровне личности – потеря смысла и чувства контроля, чувство одиночества, опустошенности и апатии, желание изолироваться от общества, низкая самооценка.
Если журналист замечает у себя по меньшей мере треть этих симптомов, считается, что он получил психологическую травму. Впрочем, по мнению психолога, обнаружив это, не стоит мысленно класть себя в психиатрическую клинику. Важно помнить: это нормальная реакция психики на ненормальные обстоятельства.
Помоги себе сам
На тренинге обсудили и способы борьбы со стрессом. Самым популярным способом отвлечения от проблем среди работников СМИ оказалось употребление алкоголя. «Журналистская культура во многих странах связана с экстенсивной выпивкой – это предмет шуток, и факт, который, на самом деле, пугает», - отметила Ольга Кравцова. Психолог предложила еще несколько способов, которые помогут поправить психологическое здоровье, но, в отличие от алкоголя, не будут вредить физическому: занятия спортом, аутотренинги, медитация под музыку и «осмеяние» ситуации.
Когда пора к специалисту
Однако иногда самопомощь может быть бессильна, тогда журналисту следует обратиться за помощью к психологу или психотерапевту. Нередко у работающих в экстремальных ситуациях репортеров диагностируют посттравматическое стрессовое расстройство. ПТСР - это период восстановления организма после психологической травмы, который, как правило, длится в течение четырех недель и имеет следующие симптомы:
• Навязчивость – воспоминания о травме: картинки, звуки, запахи, повторяющиеся сны;
• Избегание – эмоциональное дистанцирование от окружающих, неспособность испытывать положительные эмоции, ощущение «отсутствия будущего», снижение интереса к жизни;
• Возбуждение – нарушение сна, раздражительность и вспышки гнева, пугливость, приступы паники (учащенное сердцебиение, потоотделение, боли).
Ольга Кравцова отметила, что диагноз ПТСР может поставить только специалист, который назначит соответствующее лечение. При этом пациент должен понять, что выздоровление не означает возвращение в состояние «до травмы» - забыть случившееся не получится, но воспоминания больше не будут болезненными.