13 июня в городском суде Петербурга федеральный судья Ольга Граудинь начала рассматривать дело двух медсестер - 50-летней Веры Чертковой и 40-летней Елены Герасимовой, а также частного нотариуса 50-летнего Владимира Медведева. По версии обвинения, при помощи нотариуса медсестры пытались завладеть квартирами умирающих от рака пациенток.
Вера Черткова работала старшей медсестрой 10-й поликлиники Красногвардейского района. Когда-то в начале 90-х годов там же медсестрой работала Елена Гоголева. Но уже в 1992 году 22-летняя Гоголева вынуждена была оставить работу - у нее стремительно развивалось раковое заболевание и болезнь костей - остеопороз. Девушка получила инвалидность 1-й группы. Болезнь прогрессировала. К концу 90-х Гоголева уже не могла обходиться без инъекций наркотикосодержащего обезболивающего морфина. В квартире она жила одна - все ближайшие родственники ее умерли от различных заболеваний, в том числе и от онкологических. Последним в 1992 году умер ее 84-летний дед Григорий Панкратов.
Делать Гоголевой инъекции приходили ее бывшие коллеги - медсестры из 10-й поликлиники. Они не раз рассказывали Чертковой об ухудшающемся состоянии Гоголевой, которая периодически заводила разговор, что готова завещать свою квартиру тому, кто будет за ней ухаживать до уже скорой смерти.
Как считает предварительное следствие, именно на эту квартиру и клюнула Черткова. С 22 января 2000 года она стала наведываться к бывшей коллеге, делая ей инъекции морфина. По мнению обвинения, Черткова решила поторопить события - создав некоторый излишек наркотика, 5 февраля во время очередного визита она якобы ввела Гоголевой в рот убойную дозу морфина. Наркотик попал в желудок, и Гоголева получила сильнейшее наркотическое отравление, от которого скончалась.
После этого, по версии обвинения, старшая медсестра обратилась к своему знакомому нотариусу Владимиру Медведеву, практиковавшему с 1994 года. Они подделали завещание Гоголевой, по которому Чертковой отходила квартира умершей, а Медведев его заверил нотариально.
Однако воспользоваться плодами аферы им не удалось - милиция начала проверку по факту смерти Гоголевой. Вскрылось ее отравление морфином, и Черткову обвинили в убийстве. Она, правда, категорически отрицала свою вину, утверждая, что дозу Гоголева ввела себе сама, поскольку кое-какой запас обезболивающих у нее имелся.
В той же 10-й поликлинике на онкологическом учете стояла и другая раковая больная - 63-летняя Валентина Крапивенцева. У нее была последняя, 4-я стадия рака, и пациентку прикрепили к медсестре выездной службы "Хоспис" Елене Герасимовой. И в этом случае квартира, которая должна была освободиться после смерти пациентки, соблазнила, по мнению предварительного следствия, медицинского работника.
И в этом случае оформить без ведома хозяйки приватизацию ее квартиры Герасимовой помог, как считает обвинение, нотариус Медведев. Хозяйка умерла своей смертью - медсестре не пришлось ей "помогать" в этом.