Пока над головами журналистов «Эха Петербурга» бушуют войны мажоритариев и миноритариев, на радиостанции продолжается штатная работа. Лениздат.Ру отправился в редакцию «Эха Петербурга» чтобы понять, за что так держится «Эхо» в свой сложный шестнадцатый год.
Часть здания на 4-й Советской, которое 16 лет назад обжила редакция «Эха Петербурга», невелика. Небольшие помещения, светлые стены, узкий коридор, на совсем крохотной кухне не разойдутся двое. Всевозможными наградами завешана прихожая, а внутри стены заполнены фотографиями «звездных» гостей «Эха Петербурга». Актеры, режиссеры, журналисты, политики — больше двухсот лиц. В конце коридора размечены места для новых фотографий — которые здесь могут уже не появиться.
В Петербурге уже начало работу бюро «Эха Москвы», а что станет с редакцией «Эха Петербурга» меньше чем через неделю, пока непонятно никому. На кону — гораздо больше, чем просто группа людей, работающих вместе: «Эхо Петербурга» формировалось, вырастало, искало свою стилистику и специфику здесь 16 лет.
«Многие из нас сюда приходят не работать — мы здесь не работаем, мы тут живем, — рассказывает Лениздат.Ру информационный редактор Кирилл Манжула, который работает на радиостанции уже 10 лет. — Это наш способ существования, наш способ влиять на мир». Ныне и.о. главреда Наталья Костицина, которая здесь и того дольше — все 16 лет, с самого начала работы в 1998 году, — подтверждает: «Эхо» для нас — это стиль жизни. Не вся жизнь, конечно, но такая важная, формообразующая ее часть».
Избалованы свободой
«Формообразует», как объясняют журналисты, та самая идея свободы, взаимоуважения и ощущения влияния на процесс, «специфика демократичности», за которой сюда идут.
«Эховский идеал — это ощущение внутренней свободы, — объясняет Кирилл Манжула. — Ощущение того, что ты, в рамках законодательства, можешь говорить о том, что считаешь нужным, подавать информацию так, как ты ее видишь. Без оглядки на вышестоящих редакторов, начальство, а тем более государственные и политические силы». Звукорежиссер Галина Курылева добавляет — «общечеловеческую» этику журналисты тоже выдерживают.
«Они тут избалованные свободой», — замечают PR-директор Елена Бахир и звукорежиссер Галина Курылева, которые тоже наблюдают за сменами состава корреспондентов почти с самого открытия «Эха Петербурга». Но как раз этим и важна радиостанция, считают в редакции. «Ты все время слышишь разные точки зрения, которые проговариваются на нормальном уровне, — рассказывает Лениздат.Ру Галина Курылева. — Особенно это необходимо сейчас, когда в обществе вызрело сумасшедшее противостояние, когда люди зомбированы и не способны никак размышлять и рассуждать. Конечно, все это уже было у нас в истории. Но это страшно. И хорошо, что есть вот эта возможность диалога».
«Во многих редакциях есть диктат руководителя, редактора, выпускающего редактора, — вспоминает Дмитрий Гаврилов, который успел поработать почти на десятке других радиостанций. — А здесь мы имеем возможность говорить то, что думаем, коллегиально принимать решения. Ты можешь убедить или переубедить — если ты обосновал свою позицию, если у тебя хватило аргументов, доводов и желания».
Журналисты сами могут предлагать гостей, темы, проекты. Могут собраться и поехать на Украину, если очень «горит», как в феврале 2014 года собрались и поехали корреспонденты Валерий Нечай, Максим Ярыгин и Арсений Веснин. Тогда они стали одними из первых журналистов, которые попали за кордон «Беркута».
Большинство журналистов «Эха» лишний раз подчеркивают: их радиостанция не оппозиционная, она свободная. «А то, что у нас оппозиционностью называется свобода говорить то, что ты думаешь — это же бред собачий, — замечает Кирилл Манжула. — Мы ведь никогда не стояли на позиции кого бы то ни было, да это и невозможно для нормального СМИ. Мы некий буфер между институтами. И даже среди нас есть люди с разными политическими устремлениями, но все уважают друг друга, и в этом основа».
«Зона» принимает не всех
Но все это далеко не так просто. «Работать очень тяжело, — говорит Дмитрий Гаврилов. — Здесь же зубры эфира, боги, многостаночники. Приходится работать в разных жанрах, с разными сферами информации. Мы затрагиваем не только политику — спорт, экономику, культуру… Чтобы остаться, нужно иметь хватку, огромнейшее желание работать именно здесь».
Однозначной специализации у журналистов нет, все работают «на подхвате» — корреспондентом, новостником, ведущим — кто сейчас нужнее. «Все очень переплетено, — объясняет Гаврилов. — Иногда надо поработать корреспондентом, если в отпуск уходит кто-то из новостников — я иду на его место. Оголяется эфир — могу взять интервью».
На радиостанции считают, что здесь не остаются и не могут остаться карьеристы, те, кто хотят зарабатывать деньги или ищут самопиара. «Какое-то время могут, конечно, протянуть, — рассказывает Елена Бахир. — Эта наша Зона, как у Тарковского — она всех принимает, но не всех оставляет. Многих не приемлет система в лучшем смысле слова. Здесь можно существовать только на любви, труде и энергии».
Выпускников журфака берут редко, среди нынешних журналистов — гуманитарии и технари самого разного толка. «Такая история всегда на „Эхе Москвы“, — рассказывает Наталья Костицина. — Никого не хочу обидеть, но журналистское образование поверхностное. А любой предметник изнутри знает и свой материал и глубже погружается в любой другой».
Ведущая Татьяна Троянская рассказывает о мальчике-стажере, которого хватило всего на два дня работы на радиостанции. «Потом он сказал: „Нет, я не выдержу“, и ушел — вспоминает журналистка. — Радио требует некий набор фундаментальных знаний, культурного фона, которого у выпускников журфака, которые приходят к нам на стажировку, нет». Кроме того, фактор эмоционального выгорания здесь особенно актуален. «Это интересная, но тяжелая, стрессовая работа, — говорит Елена Бахир Лениздат.Ру. — Через тебя постоянно проходит информация, которая связана с разрушениями, нарушениями, несправедливостью, и при этом нужно как-то оставаться позитивным и энергичным».
На другие петербургские радиостанции за 16 лет отсюда не ушел ни один журналист. Уходят на телевидение или же уезжают в Москву. Был только один случай, когда «эховский» журналист перешел на другой радиоканал. Через какое-то время после того, как журналистка Дарья Лагутина вышла замуж и уехала в Турцию, она вернулась в профессию и выходит в эфир уже на турецком языке. Или же после «Эха Петербурга» вовсе кардинально меняют работу. «Например, наш Даня Ширяев создал свое креативное агентство, — рассказывает Наталья Костицина. — „Эхо“ дает хороший стартовый толчок на что-то новое».
Из пепла
Хотя основной костяк редакции вот уже много лет остается неизменным, сотрудники сменяются, радиостанция переживает разные времена. «Но при этом „Эхо“ как Феникс, каждый раз из пепла рождается снова, — рассказывает Елена Бахир. — Это место — оно намолено энергией, любовью к своей работе, колоссальным энтузиазмом, трудом и реализацией творческого потенциала».
Кирилл Манжула опасается, что «эховский идеал» размывается с приходом новичков. «Хотя „старики“ стараются поддерживать эти идеи, но те молодые, которые приходят, уже пытаются переделать кое-что на свой лад, — говорит журналист. — Хотя, безусловно, остается стремление к профессионализму, к тому, чтобы сделать лучше».
Хотя этого взгляда другие сотрудники «Эха Петербурга» не придерживаются. Татьяна Троянская, Елена Бахир говорят о том, что сейчас редакция переживает хорошие времена. «Если честно, для меня молодняк наш — хороший молодняк, симпатичные ребята, — считает Галина Курылева. — Кто-то поострее, кто-то более мирный. В этом общем потоке я бы сказала, что они прогрессируют. Все время приходит молодая кровь, они развиваются».
Особенности местного уровня
Как региональное отделение, «Эхо Петербурга» очень привязано к «Эху Москвы» — и по тематике в том числе. Но региональная специфика позволяет давать голос, к примеру, градозащитникам, и посильно помогать им.
«Тему развития и в большей степени сохранения города мы постоянно поднимаем в эфире, — объясняет Лениздат.Ру Наталья Костицина. — Это не просто важная — это родная тема. Менять что-то в исторической части города — это как в семью входить, это очень болезненно». Эти темы освещаются как через большие эфиры, разговоры с собеседниками, так и через новости, комментарии. «Без нашей помощи остался бы без здания Европейский университет и Российский Институт Истории Искусств», — вспоминает и.о. главреда. Постоянно освещается тема Конюшенного ведомства, музея-квартиры Иосифа Бродского, Военно-медицинской академии. «Пока эти темы в информационном потоке, они заставляют думать и находить пути решения, — продолжает журналист. — Кроме того, люди, которых это касается — это наши слушатели. Нельзя закрывать глаза на эти вещи, когда они касаются непосредственно нашей аудитории».
«Эхо Петербурга» дает площадку не только «звездам» от искусства, но иногда и выводит в медийную плоскость еще почти неизвестных людей. Так, они стали первыми, кто приглашал Андрея Могучего (ныне он стал главным режиссером БДТ, а «Эхо» — информационными партнерами театра) или известную сейчас музыкальную группу Billy's Band.
Радиостанция старается использовать «позитивный» контент. Кинопоказы, совместные посадки деревьев со знаковыми гостями «Эха», поддержка концертов,спектаклей, выставок,приглашение на интервью знаковых персонажей современности… «Это сложнее, это медленно, долго, кропотливо, — с сожалением говорит PR-директор радио. — Ну, а как по-другому в Петербурге работать. Здесь по-другому нельзя, это в Москве можно на скандалах подниматься». Свои плоды такая схема приносит лет через 5−7. «Но эти 5−7 лет надо как-то выжить», — замечает Елена Бахир. «Эху Петербурга» выжить удалось, обрести свое лицо и стать материально самодостаточным.
В лицах
В «Эхо Петербурга» многие приходят не случайно, а с твердым намерением оказаться именно здесь.
Корреспондент Арсений Веснин практически вырос на эфирах «Эха Москвы», оно звучало в его доме с тех самых пор, как пришло в Петербург — на тот момент будущему журналисту было шесть лет. «По ощущению — всю жизнь его слушал, прожжен у меня мозг этим всем», — смеется Веснин. — Потом, уже на третьем курсе истфака, случайно увидел на сайте вакансию. Широкий кругозор, знание основных политических фигур и процессов — кажется», — под требования радиостанции он подходил, и решил попробовать.
Максим Ярыгин в 2011 году тоже пришел в редакцию «с улицы» — без опыта, без журналистского образования, не особенно понимая, в чем суть работы — ему просто нравилась радиостанция, и он решил попробовать. «Я помню тот момент, когда сидел в общежитии в 3 часа ночи в „ботанке“, — рассказывает Лениздат.Ру журналист. — Мне надоело учить, я включил радио и наткнулся на „Эхо“. Там были Ганапольский с Леонтьевым, повтор „Особого мнения“, и они чего-то громко кричали. Я подумал: „что за ерунда“, но слушать остался».
В отличие от тех коллег, для которых «Эхо Петербурга» стало своим «сразу и навсегда», Дмитрию Гаврилову есть, с чем сравнивать: он успел поработать и на московских, и на петербургских радиостанциях — Business FM, радио «Культура», «Авторадио», радио «Балтика», «Европа плюс», «Ретро FM», «Кекс FM».
Но на «Эхо» журналист шел целенаправленно. «Мне казалось, что это то СМИ, которое в нынешних очень жестких политических условиях позволит мне не предавать профессию», — рассказывает Дмитрий Гаврилов.
А Галина Курылева работает почти с самого начала вещания — уже 15 лет. На радио она пришла из театра: работала в ТЮЗе, в Молодежном театре на Фонтанке — тоже звукорежиссером.
«Звукорежиссер в театре и на радио — это кардинально разные профессии, — уверена Галина Курылева. — Но в театре хорошо работать, когда режиссер „твой“, когда интересно, когда ты сотворец. А когда не с чем „сотворять“, то профессия становится чисто технической, а для этого там слишком мало платят». На «Эхо» звукорежиссер попала не сразу, сначала была «Гардарика», а потом уже и «Эхо Петербурга», на котором она и осталась. «Конечно, как профессия это менее интересно, чем работа в театре, но это компенсируется интересом общения, слушания контента, да и зарплата на радио выше», — добавляет Курылева.
«Иногда, когда я встаю утром (а я совершеннейшая сова, мне это очень тяжело), — я думаю: когда-нибудь это закончится, я вернусь в университет, мне не надо будет еще четыре дня вставать в эту рань… — рассказывает Арсений Веснин. — Но это первые несколько минут. А потом я понимаю, что это очень здорово — что мне есть, куда вставать в такую рань. И с каждым разом я делаю это с все большим и большим удовольствием. Потому что мне это нравится, потому что я делаю что-то важное, потому что это интересно, это удовлетворяет амбиции, здесь люди, которые мне нравятся — а как иначе».
В день встречи Лениздат.Ру с работниками петербургского «Эха» принципиально не говорили «о политике» — то есть о предельно обострившемся конфликте между «Эхом Петербурга» и «Эхом Москвы». Но через все разговоры о семье и свободе, которые своим духом так сильно напоминали «Подлинную историю „Ленты.Ру“, рассказанную ее создателями», неизменно ощущалось внутреннее напряжение несказанного. Что будет с этой семьей всего через неделю — неизвестно до сих пор.
