Активисты движения «Другая Россия», которые вылили на главреда «Эха Москвы» Алексея Венедиктова три бутылки «дрянного» виски во время «Открытых диалогов» 21 мая, — не первый случай агрессии и сопротивления, с которым сталкивается проект. Он уже пережил угрозы, обыски ФСБ и выселение — тем не менее организатор Николай Солодников по-прежнему уверен, что нужно продолжать учиться вести диалог, чтобы создавать нормальное общество.
Свою неожиданную акцию во время дискуссии Алексея Венедиктова с писателем Александром Прохановым активисты «Другой России» объясняли желанием «напомнить» журналисту о событиях 2011 года, когда Венедиктов «договорился с московской мэрией о переносе поствыборного протеста дальше от здания Центризбиркома, а после договоренности выпил виски с заместителем главы администрации президента». Николай Солодников полагает, что оценивать эту «дикость» нужно не в общем тренде происходящего в стране, а только как личную инициативу конкретных людей. Он напомнил, что «Другая Россия» - незарегистрированная (а ранее — запрещенная) национал-большевистская партия, которая практикует подобные акции достаточно давно.
«Я для себя называю их такими «зверятами», — рассказал Николай Солодников Лениздат.Ру. — Мне в какой-то степени просто жаль этих ребят, которые потеряли способность к диалогу. Я бы не сказал, что с ними никто не говорит, или что их никто не слушает. Наверное, им кажется, что такого рода действия вызывают максимальный резонанс СМИ. Но реакция тех, кто находился в зале (а это порядка тысячи человек), показала, что это не так. И сторонники Венедиктова, и сторонники Проханова кричали им "Позор!", и это озверение никак, кроме как позором, назвать нельзя».
Недовольные диалогом
За три года существования «Открытых диалогов» в формате регулярных встреч с явным агрессивным вмешательством, как в случае «Другой России», проект сталкивался нечасто. В основном возмущения не выходят за границы социальных сетей — чаще всего резонанс вызывают диалоги, в которых участвуют провластные спикеры. «Но для нас это святая обязанность — представить другой взгляд на происходящее, если есть такая возможность, — объяснил Николай Солодников. — На это остро реагирует либеральная общественность, как будто есть люди, у которые мы имеем право отнять право голоса. Но я не устаю повторять, что "Диалоги" — это не клуб по интересам, а общественная площадка. У нас одна страна, и другой не будет, и она никогда не будет напоминать лофт, где собираются приятные друг другу люди. Необходимо научиться жить рядом с теми, у кого другой взгляд. Как только мы этому научимся, атмосфера в стране станет комфортнее. Иначе нас ждет гражданская война, которая никому не нужна».
Тем не менее, представители той самой «другой» точки зрения в «Диалогах» появляются не так часто. Николай Солодников объясняет это тем, что сложно выделить яркие личности по другую сторону баррикад, и тем, что от участия в проекте часто отказываются. «С "той" стороны людей с именами, лицами очень мало, — рассказал он. — Чаще это какие-то живые боты, ты не знаешь ни фамилий, ни имен. А те, кого мы зовем, часто ссылаются на запрет начальства, еще на какие-то причины».
Впервые с серьезной внешней агрессией «Диалоги» столкнулись в мае 2015 года. Тогда из-за поступавших организаторам угроз было принято решение отменить встречу украинского журналиста Мустафы Найема с Владимиром Познером, которая должна была быть посвящена отношениям России и Украины. В числе противников выступил и штаб движения «Антимайдан» в Петербурге. Они планировали также провести одиночный пикет у библиотеки имени Маяковского в день мероприятия против выступления данных спикеров.
Но, по словам Солодникова, сторонники «Антимайдана» позже сами присутствовали на «Диалогах», «активно и корректно вступали в дискуссии и даже частично разделили позиции их участников». «Люди, которые пришли рвать и метать, в итоге вставали и просили прощения за излишне громкое поведение своих товарищей. И было видно, как менялись их лица в процессе ответа спикеров на их вопросы», — рассказывал тогда Николай Солодников Лениздат.Ру. И сейчас он уверен, что другое мнение — единственное, что по-настоящему влияет на человека.
Несмотря на мирное урегулирование конфликта, в конце мая 2015 года на сайте «Открытой библиотеки» появилось тревожное сообщение о том, что проект может быть закрыт. «Судя по всему — отмашка на "закрытие" "Открытой" дана, — заявили организаторы. — Руками "общественных боевых дружин" при поддержке ряда СМИ и "молчаливом" согласии городской власти. Ни Ходорковский, ни Прохоров — никто и никогда к ОБ не имели никакого отношения. И как следствие — мы неуправляемые. И это самое страшное».
Особо опасные
Еще через месяц проекту пришлось покинуть библиотеку имени Маяковского, где «Диалоги» проводились с первого дня. Не называя конкретных организаций, Николай Солодников ссылался на «нежелание и давлением определенного рода служб и структур», которые на протяжении полутора лет пытаются объяснить, что эти мероприятия «крайне нежелательны для библиотеки и для города».
Уходу предшествовало появление в библиотеке сотрудников ФСБ: правоохранители требовали информацию о самом Солодникове и обыскали его кабинет, изымалась техника и документы — в тот момент журналист занимал должность замдиректора по связям с общественностью. Впрочем, с этой работой после знака внимания ФСБ ему пришлось расстаться — по официальной информации, «по обоюдному согласию сторон».
«Как я понимаю (по версии правоохранителей), руководством библиотеки был заключен фиктивный трудовой договор со мной, и я получал эти деньги и тратил их на экстремизм в виде "Диалогов", — рассказывал тогда Солодников. — Понятно, что причиной всему являются «Диалоги». Сотрудники ФСБ приходят в библиотеку на протяжении последнего года, почти каждый месяц, и интересуются только "Диалогами"». Он предполагал и связь обысков с желанием некоторых московских чиновников «выдавить» его из России.
Тогда же свою позицию по поводу проекта высказал и
председатель комитета по культуре Санкт-Петербурга Константин Сухенко. Он заявил, что недоволен тем, что в рамках встреч нередко звучит критика в адрес ситуации в стране, что не соответствует в глазах чиновника формату «корректной дискуссии по актуальным проблемам». «Я люблю свою страну и не люблю, когда ее ругают», — заявил председатель комитета.
Без объяснений
Добиться точных сведений о том, что именно вменяется Солодникову и по каким причинам был произведен обыск, не удалось. Минимальная информация появилась только в августе в виде депутатских запросов Бориса Вишневского в ФСБ. Начальник управления ФСБ Александр Родионов сообщил, что оперативно-разыскные мероприятия проводились в связи с получением информации о признаках противоправного деяния, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ («Мошенничество, совершенное организованной группой либо в особо крупном размере»). Правда, вопросы депутата о том, какое отношение к борьбе с экстремизмом имеет проверка трудового договора Николая Солодникова, в ФСБ оставили без внимания. Осталось неизвестным, прекратились ли оперативно-разыскные мероприятия, возбуждено ли уголовное дело.
А всего через четыре дня Вишневскому пришел еще один ответ ФСБ, из которого выяснилось, что обыски в библиотеке проводились под грифом «совершенно секретно» и рассказывать о них нельзя. Этот документ пока стал последним официальным комментарием. Никаких обвинений Николаю Солодникову до сих пор не выдвинули.
«Диалогам» пришлось приостановить свою регулярную работу — руководитель проекта на время уехал в Ригу до прояснения обстоятельств дела.
Кроме того, непонятно было, куда «переезжать». Попытка переместиться в Российскую национальную библиотеку не удалась: ее руководство требовало предоставить список гостей до конца года. Объяснения, что список формируется буквально накануне мероприятия и зависит от повестки дня, РНБ не устроили. Только в сентябре «Диалогам» удалось восстановить работу: проект принял главный штаб Эрмитажа. После этого встречи проходили в том числе в академии имени Штиглица и в Александринском театре.
Несмотря на трудности, аудитория «Диалогов», по наблюдениям Николая Солодникова, активно растет, и на встречи приходит все больше молодежи. «Это чрезвычайно радостно. Мне кажется, для людей проект стал дорогим и родным, мне кажется, для них это важная площадка, где они могут слушать и слышать». Он также посетовал на то, что временно пришлось отказаться от практики вопросов из зала «по техническим причинам», но надеется, что вскоре ее получится вернуть.
Кроме того, люди приходят не только на громкие имена: полные залы «Диалоги» собирают вне зависимости от участников дискуссии и на самые разные темы. «Мне кажется, зритель стал доверять проекту в том, что им не предложат неважное, — заметил Солодников. — Это доверие — большая ответственность и большая радость для нас. Это значит, что-то, что мы делаем, делаем не зря».